пыли, почти скрывая воинов Плацина, идущих рядом. Действительно, впечатление такое, что идет куда больший отряд, чем на самом деле. Макрон вознес молитву богам, прося, чтобы любые сообщники бунтовщиков, если они увидят отряд Плацина, обманулись так, как рассчитывает Катон.
К полудню они добрались до подножия гор, дорога шла через сосновые леса, наполненные густым ароматом смолы и хвои. Деревья дали воинам тень, спасая их от жары. Вскоре они миновали небольшой городок, где дорога примыкала к другой, идущей с востока на запад, как и сказал Цимбер. Обитатели городка, больше привыкшие видеть небольшие патрули ауксилариев, с любопытством глядели на большой отряд. Они были готовы продать воинам еды и вина, когда те остановились на небольшом форуме городка. Старший магистрат вышел, чтобы поприветствовать Катона и Макрона лично во главе небольшой процессии местной знати и чиновников. Дородный мужчина в простой тунике, выкрашенной охрой, с большим кошелем на поясе, стягивающем изрядный живот, он крепко стоял на мощных ногах.
— Гай Геттий Гордон, — представился он, с трудом поклонившись. Его латынь была весьма приличной. — К вашим услугам. Как и все жители Анция Барки.
— Префект Квинт Лициний Катон, командир второй когорты преторианской гвардии. Мне нужны припасы, — коротко ответил Катон. — Я дам тебе расписку, по которой расходы тебе возместит губернатор в Тарраконе.
— Безусловно, мы будем рады удовлетворить ваши нужды, но мы бы предпочли, если бы бы заплатили деньгами.
— Не сомневаюсь, но в данный момент я не имею такой возможности. Так что либо ты принимаешь расписку и предоставляешь припасы, либо я приказываю воинам самим идти на склады и реквизировать все, что нам необходимо, и ты потом будешь сам разбираться с губернатором.
Он холодно и непреклонно поглядел на встревоженного магистрата.
— Выбирай.
Гордон заковылял прочь, чтобы переговорить со своими товарищами, а затем вернулся и ответил.
— Мы с радостью примем расписку. Мы уверены, что ее признают, когда мы ее предоставим в Тарраконе.
— Хорошо. Мне потребуются двести сорок модиев пшеницы, две тысячи фунтов вяленого мяса и пять сотен бурдюков.
Гордон открыл рот от изумления.
— Это грабеж. Мы никогда не доставляли Риму проблем. Всегда вовремя платили налоги, регулярно совершали жертвоприношения в храме культа императора. Это оскорбление после нашей преданности императору, если твои воины поступят с нами таким образом, требуя таких жертв. Ты же не думаешь, что мы сможем быстро и легко найти такое количество припасов?
— Нет. Но это твоя проблема. Мне все это нужно к закату. Иначе я прикажу воинам обыскать склады и дома, чтобы взять то, что нам требуется. Смотри сам.
Гордон спешно отдал приказания своим спутникам и чиновникам. Когда он снова повернулся к Катону, тот решил поговорить с ним по другому вопросу.
— Я так понимаю, ты в курсе насчет восстания в Астурике.
Гордон закатил глаза.
— Мятежная область! Варварские племена… все никак не хотят мирно жить под властью Рима. Уверен, Рим поступит с ними по всей строгости. И по заслугам.
— Все в свое время. Ничего не слышал насчет бунтовщиков в этом районе?
— Здесь? — удивленно спросил Гордон. — Нет. Все, что происходит в Астурике, слишком далеко отсюда, чтобы это было опасно для Анция Барки. Хвала богам.
— Думаю, ты бы так не благодарил богов, если бы узнал новости, — сказал Макрон.
— Какие новости?
Макрон вопросительно поглядел на командира, и Катон слегка кивнул, разрешая говорить.
— Бунтовщики разграбили селение в дневном переходе к югу отсюда. Забрали все, что хотели, убили большую часть селян, а остальных заставили к ним присоединиться.
У Гордона отлила от лица кровь.
— Так близко? Но мы ничего не слышали. Ни слова о том, что они настолько близко. И сколько их? Что произошло?
— Мы их прогнали, — ответил Катон. — Возможно, Искербел отправил их, чтобы сделать набег в другие области провинции и вызвать панику, или это просто разбойники, которые сами объявили себя союзниками Искербела. В любом случае, они представляют опасность. Я бы посоветовал тебе и твоему совету принять все меры предосторожности, чтобы обезопасить твой город и его население.
— Но… но вы должны нас защищать. Мы платим налоги. Мы имеем право на защиту. Ты должен остаться здесь, пока не минует опасность. Мы будем кормить твоих воинов. Даже заплатим им, чтобы они нас защищали, если это необходимо.
— Невозможно. У меня есть приказ. Мы покидаем Анций Барку завтра на рассвете. С припасами, — подчеркнул Катон.
— И оставляете нас беззащитными, на волю бунтовщиков, грабящих провинцию? Я требую, чтобы ты оставил часть твоих воинов, по крайней
