ненавистью за предательство. И все же нужно рассказать. Я знала, что нужно.
– Все будет хорошо. – Киго поднес мою ладонь к губам.
Нежный поцелуй уничтожил мою шаткую решимость. Ничего хорошего не будет, но я не могла открыться. Пока нет.
Мы ехали ровным галопом, и я едва замечала сотрясающее кости неудобство, всем своим существом сосредоточившись на теле Киго, что прижималось к моему. На том, как напрягались его мышцы под руками, как тугая коса прикасалась к щеке, на запахе вчерашнего дыма в его волосах. Угроза Диллона и фолианта нависла надо мной точно каменная глыба, но в этом коротком пути я была с Киго, жила его дыханием и сердцебиением, и глупой мечтой, чтобы так продолжалось вечно.
Но вот он, наблюдательный пункт. Рико поймал меня, когда я сползла с лошади, и поддерживал, пока дрожащие мышцы ног не оправились. В голове пульсировала боль.
– Спасибо, – выдавила я.
Островитянин быстро поклонился.
– Моя леди, – он поджал губы, – Дела считает, что я преступил черту…
Не успела я ответить, как Киго выскочил из седла и взял меня за руку. Рико вновь поклонился и попятился. Момент упущен.
Позади нас Идо тоже спешился, но ноги под ним подогнулись. Он откатился от испуганно взбрыкнувшей лошади и, похоже, потратил на это последние запасы энергии.
– Поднимите его, – приказал Тозай стражникам.
Двое мужчин потянули обмякшего заклинателя вверх, подхватив под локти.
Пока шли сквозь рощу за поднявшим тревогу разведчиком, все молчали. Думаю, каждый ощущал какую-то тьму впереди – далекое возмущение, что дрожало в воздухе и застревало в зубах, будто лезвие, вонзенное в камень.
Когда мы добрались до обрыва, другой разведчик, обозревавший окрестности, повернулся. Это был вчерашний востроглазый мужчина. Он поклонился, и мы сгрудились вокруг. Все, кроме Идо. Я оглянулась – заклинатель стоял на коленях, согнувшись пополам, и каждый вдох сопровождался болезненными хрипами.
– Это началось незадолго до рассвета. – Разведчик указал на темное облако пыли на горизонте.
Что-то двигалось к нам через лагерь Сетона, расшвыривая солдат, вставших на пути. Каждые несколько секунд поток мужчин, окруженный колонной кавалерии, бросался на врага. И каждый раз линия пехоты разбивалась о мощь одинокой движущейся фигуры и тела исчезали в темной пыли, словно черная пена на гребне волны. Над полем боя висел зловещий розовым туман, размашистый дождь хлестал по людям, и их ноги вязли в красной грязи. Из-за расстояния до нас не долетал ни один звук, но ветер принес запах боли, потрохов и металлический привкус крови.
Сетон настолько жаждал заполучить черный фолиант, что завалил землю трупами своих людей. Желудок сжался. Я отвернулась, пытаясь сглотнуть кислую тошноту.
– Во имя Бросса, что это? – Киго зажал нос рукой.
– Мальчик. – Разведчик расправил плечи. – Клянусь, ваше величество, я видел мальчика. Пока солдаты нападают, он укрыт пылью и кровавым дождем. – Он поежился. – Это точно демон.
– Чем бы он ни был, он прекрасно справился с чисткой рядов Сетона, – заметил Тозай.
Киго посмотрел на сгорбившегося от боли Идо и вновь перевел взгляд на крошечную фигуру внизу, что пробивала себе путь сквозь армию. Мысли его завертелись. Скоро ответ будет найден, и я останусь за бортом, навсегда похороненная в своем молчании. В своем предательстве.
Я должна рассказать правду, пока не стало слишком поздно для любых слов. От страха дыхание прерывалось. Но либо сейчас, либо никогда…
– Это Диллон и черный фолиант. – Под воздействием правды слова ожили и понеслись вскачь. – Я заставила лорда Идо призвать его. Еще до прибытия в Сокайо.
Киго вскинул голову.
– До Сокайо? – повторил.
Подозрение на его лице точно невидимая рука сжало мое горло. Рико зашипел.
– Слишком долгое молчание для нейзо, – едко произнес Тозай.
Идо выпрямился на коленях, лицо его было пепельно-серым.
– Эона, больше ни слова.
Я покачала головой:
– Диллон здесь Идо, пора все рассказать.
Киго повернулся ко мне:
– Ты с ним заодно?
– Нет!
