Ко мне на всех парах неслась Рикки Карамель. Я попыталась сбежать, но журналистка была без каблуков и довольно быстро меня настигла.
– Один комментарий! – взмолилась она. – Для моего газетного листка!
– Извините, я здесь работаю, у меня нет времени.
Мне не хотелось привлекать внимание скан-далом.
– И все же я настаиваю! Вы – самая прибыльная тема этого сезона. Газетные листы расхватывают, как горячие пирожки! Посмотрите, что я купила с первой премии начальства.
Она с гордостью продемонстрировала сверкающий золотой браслет на руке.
– Вы лжете в статьях! – не выдержала я. – Вы ничего обо мне не знаете, но людям нравятся скандалы, и потому придумываете их!
– Никки, людям нравятся скандалы, но еще им нравится быть вовлеченными в скандалы. Подумайте, как здорово мы могли бы сотрудничать. Народ повалит в вашу лавку сотнями! А я даже не прошу процентов…
– Рикки, – стараясь не повышать голос, сказала я, – меня не интересует сотрудничество. Вы можете и дальше врать в ваших статьях, но рано или поздно это выйдет вам боком. Ложь может приносить прибыль, но ее постоянно сопровождает опасность потерять намного больше.
Рикки сделала вид, что задумалась.
– Можно я это запишу? – спросила она.
Не дожидаясь ответа, полезла в карман пальто за блокнотом.
– Чем обернулась для королевы сыра ложь? Никки Спрингвилл рассказывает о том, куда заводит двойная жизнь и желание манипулировать мужчи…
– Вы невыносимы! – Я закатила глаза.
Рикки что-то увлеченно строчила в блокноте, и я воспользовалась моментом, чтобы сбежать.
А когда вошла в зал и пораженно осмотрела огромное светлое пространство, над которым парили магические свечи, увидела Рикарда. И даже не поверила, что это он. Сегодня в его облике сочеталась привычная мне небрежность – расстегнутый ворот рубашки, непринужденная поза – и какая-то странная привлекательность. Рикард казался здесь своим, среди этих дорого одетых, богатых людей, а вот я, до этого момента чувствовавшая себя принцессой, стала вдруг ребенком, которого привели на приличное торжество.
Надо сбежать на кухню прежде, чем он меня заметит! Свеж был в памяти разговор в ванной.
Но куда мне! Рикард словно чувствовал мое присутствие. Ему даже не было нужды торопиться. Пока я судорожно высматривала кухню, он уже оказался рядом. Я с неудовольствием отметила, как многочисленные дамочки в длинных платьях кидают на мужчину заинтересованные взгляды. Да-да, давайте, у него наверняка теперь и в Эрстен-граде есть кабинет.
– Николь, – голос у Рикарда почему-то был хриплый и бархатистый, – прекрасно выглядишь.
– Спасибо, Рикард.
– Мне нужно с тобой поговорить.
– Не сейчас, пожалуйста.
– Никки, – он опасно приблизился, – тебе не удастся от меня сбежать на этот раз.
Провел пальцем по моему плечу, отчего я вздрогнула и отстранилась.
– Я хочу тебя поцеловать.
– Размечтался! – немного нервно фыркнула я. – Отойди от меня! Ты же не хочешь испортить Флоренции свадьбу скандалом?
– Упрямый Сырочек. Такой я тебя люблю.
– Брось, Рикард, любовь – это не к тебе. Ты прагматик. И брак – не что иное, как соглашение двух умных и взрослых людей, – ответила я его же словами. – А я не взрослая. Да и с умом явно беда, раз до сих пор с тобой говорю.
Лицо Рикарда приобрело такое выражение, словно он с трудом себя контролировал. Меж тем свет в зале погас.
– Дамы и господа, – по залу прокатился звучный голос ведущего, – представляем молодоженов. Флоренция и Руфиус! Поприветствуем!
Так… перерыв! Руфиус?! Руфиус Ангор – так назвал его Кристиан в нашу первую встречу! Да как?! Как такая девушка, как Флор, могла выбрать его? Годящегося в отцы! Совершенно несимпатичного!
– Ты не знала? – Рикард заметил мое удивление. – Забавная парочка. Браки по расчету не всегда выглядят привлекательно. А вот наш с тобой смотрелся бы как картинка.
– По расчету? Что может дать он дочери мэра?
– Скорее, что Ангор может дать мэру через дочь, – усмехнулся Рикард. – Я кое-что о нем раскопал. Это все неофициально, но, похоже, у господина новобрачного довольно влиятельные родители. Из… высокопоставленной семьи.
– Никогда не слышала о роде Ангор.
– А его и не существует. Зато есть королевский род, в котором был ну очень любвеобильный мужчина, да приютит его светлейшая.
