Он покачал головой.
– Нет. То есть частично так и было. Но еще я был Грозным Магнусом. Ты должна это знать. Другие голоса заставляли меня что-то делать, подталкивали меня, но они играли на том, что и так во мне было: на злости, горечи, жажде мести. Все это уже было во мне.
Кейт долгую секунду смотрела в землю, потом подняла голову. Ее глаза блестели в свете очага.
– Как и любовь. Она тоже была в тебе.
– Да. Она тоже.
Рэйф поставил миску у очага и наклонился к Кейт.
– Мне нельзя здесь оставаться.
Девочка замотала головой, не столько споря или отказываясь слушать, а скорее возражая будущему. Он придвинулся еще ближе, почти не оставив между ними свободного места, и взял ее за руку.
– Ты знаешь, что делают Книги. То, что магия перешла ко мне, не остановило разрушения. Ты видела птиц. Животных. Они тоже это чувствуют.
– Но Хьюго Элджернон сказал, что есть способ…
– Его нет. Помнишь, я сказал, что твои родители узнали конец пророчества?
Кейт бросила на него настороженный взгляд.
– Я тоже узнал о нем, когда поглотил дух Майкла. В пророчестве говорится, что три станут одним. Три Книги – одной, три Хранителя – одним. А еще в нем говорится, что Окончательный Хранитель должен исцелить мир. Иначе…
– Иначе что? – яростно спросила Кейт. – Наступит конец света? Я в это не верю! Мне все равно! Это нечестно! Только не теперь! – и она, не сдержавшись, швырнула миску в стену. – Мне плевать! Я не могу… не могу…
Она не сумела закончить фразу.
Рэйф обнял ее, и Кейт не стала сопротивляться. Тянулись минуты. Она весь день старалась не думать о магии Книг, которая теперь была заключена в Рэйфе, и о том, что сила Книги расплаты тоже в нем. Значит, чтобы умереть, ему было достаточно пожелать этого? Кейт не нравилось такое положение дел.
– Кейт…
Девочка села прямо. Рэйф внимательно вглядывался в ее лицо.
– Ты понимаешь, что сделала Эмма в мире мертвых?
– Она… вернула мертвым их воспоминания.
– Но ты понимаешь, что это значит? Теперь, когда кто-то умирает, он уносит с собой всю любовь, которая была у него в жизни. Навсегда. Это великая вещь.
– Почему ты это говоришь?
– Я хочу, чтобы ты об этом помнила. Что случилось с твоим медальоном?
– Цепочка порвалась. Но…
– Покажи.
Она секунду помедлила, но все же достала из кармана медальон и цепочку. Рэйф сжал в руке сломанные звенья, а когда убрал ладонь, цепочка снова была целой. Он надел ее Кейт через голову, и она почувствовала на груди знакомую тяжесть.
– Сделай для меня кое-что, – попросил он.
– Все что угодно.
– Этот медальон напоминал тебе о матери и обещании, которое ты ей дала?
– Да.
– Ты сдержала обещание. Твои брат и сестра в безопасности вместе с родителями. Так что теперь, когда будешь носить его, можешь думать обо мне.
Кейт отвернулась. Слезы бежали по ее щекам и капали на колени.
Рэйф взял ее за руку.
– Пообещай мне.
– Обещаю, – и девочка изо всех сил сжала его руку, почти ничего не видя от слез. – Я могу что-то для тебя сделать? Должно же быть что-то!
– Да, – ответил он. – Ты можешь жить.
На небе целый день не было ни облачка, так что гроза стала для них неожиданностью. Дождь барабанил в стену хижины, окна и двери дрожали от бури, ветер завывал в камине и разбрасывал золу по комнате. Кейт казалось, что это та же гроза, которая бушевала накануне над Лорисом, что она как-то последовала за ними сюда.
Она решила не засыпать так долго, как только сможет, чтобы не потерять ни одной секунды. Потом она не раз спрашивала себя, была ли это магия
