– Сергей?..
– Я, Дина Аркадьевна! – Я поставил сумку у порога, шагнул к ней и протянул букет. – Это вам. С наступающим Новым годом! Здоровья и счастья!
– Какая красота! – Она взяла букет и поднесла к лицу. – А как пахнут! Ну Сережа, ну угодил! Розы зимой мне еще никто не дарил!
– Еще есть сало, хлеб, домашняя колбаса, – сообщил я. – И «Беловежская» в штофах. Прикажете подать?
– Каков! – засмеялась Дина Аркадьевна. – Прикажу. Девочки, это наш автор Сергей Девойно. Пришел нас поздравить и угостить. Помогите ему! А я главного позову.
Прижимая букет к груди, она вышла из комнаты. «Девочки» уставились на меня.
– Нужно освободить столы, – сказал я…
Поляну мы накрыли быстро. Я резал сало, хлеб и колбасу (нож и разделочную доску я предусмотрительно захватил), женщины раскладывали угощение по тарелкам. Откуда-то набежали люди, видимо, по редакции прошел слух. «Халява» – звучит сладко. На стол выставили рюмки – разные, но в большом количестве. Пить на работе в этом времени не стесняются, период грозных указов еще не пришел. Я разлил по рюмкам «Беловежскую». Готово. В этот миг, как будто подгадав, в дверь вошли Дина Аркадьевна и немолодой мужчина с красивым лицом. Борис Полевой, тот самый…
– Вот, Борис Николаевич! – Дина Аркадьевна указала на меня. – Сергей Девойно.
– Здравствуйте! – Он пожал мне руку. – Приятно познакомиться.
– А мне с вами – вдвойне. Прошу! – Я указал на накрытый стол. – Все деревенское, свежее, вкусное.
– Деревенское я люблю, – сказал Полевой. Он прошествовал к столу, где взял рюмку. – Ну что, товарищи! Выпьем за дебют восходящей звезды? Успешный, замечу, дебют. Мы открыли стране замечательного автора. Пусть сопутствуют ему творческие удачи!
Он выпил, «товарищи» немедленно последовали.
– Попробуйте! – Я протянул Полевому тарелку с салом. – Будущий тесть солил.
Полевой бросил в рот ломтик, прожевал.
– Замечательно! Мягкое, как масло. Тает во рту. А аромат…
«Товарищи» за столом тоже пробовали и одобрительно гмыкали. Москвичей удивить трудно, в столице, как в Греции, всё есть. Но подобного здесь не купишь. Вацлав солит сало по какому-то семейному рецепту, с травами. А его колбаса – объедение! Куда до нее магазинной! Я наполнил опустевшие рюмки и взял свою.
– Дорогие товарищи! Позвольте поднять этот бокал за моих крестных в литературе – глубокоуважаемых Дину Аркадьевну и Бориса Николаевича! Благодаря им моя повесть увидела свет. Спасибо вам!
– Прямо уж крестные, – проворчал Полевой, но я понял, что тост ему понравился. – Талантам мы всегда рады, Сережа, а ваша повесть написана талантливо. Правильно, товарищи?
«Товарищи» подтвердили и немедля выпили. Полевой вскоре ушел, в комнате стало шумно. Компания разбилась на кучки, где выпивали уже сами по себе и по своим поводам. Знакомая картина. Скрипач сыграл и может уходить. Ко мне подошла Дина Аркадьевна.
– Когда твой поезд?
– В десять вечера.
– Уйма времени. Проводи меня! Это недалеко. Заодно поговорим.
Я помог ей надеть пальто, оделся сам и поднял с пола полегчавшую сумку. Но не пустую. Мы вышли и направились к остановке. Подошел троллейбус, я помог Дине Аркадьевне забраться в салон. Букет с розами лежал в сумке, Дина Аркадьевна попросила укрыть его от мороза.
– Проездной! – сказала она, опустившись на сиденье.
Я бросил в кассу четыре копейки и вытянул билетик. Мы проехали две остановки и вышли.
– Вот мой дом! – указала Дина Аркадьевна.
Мы миновали арку и вошли в подъезд. Моя спутница жила на первом этаже. Щелкнув ключом, она открыла дверь и пропустила меня вперед. Я помог ей раздеться. Она прошла в комнату и опустилась на диван.
– Чуток посижу, – сказала устало. – Нога ноет. Протез… Если не трудно, поставь чайник. Кухня – там. – Она достала из сумки папиросы.
Кухня оказалась крохотной – метров пять. Ну, так и квартира однокомнатная. Зато потолки высокие, центр Москвы. В моем времени такое жилье будет стоить бешеных денег. Но пока здесь все очень скромно. Обстановка в комнате старая, да и на кухне – более чем аскетично. Стол, пара табуретов, холодильник, плита и два шкафчика: на стене и полу. Более и не поместится.
Чайник стоял на плите. Я вылил кипяченую воду, налил свежей из крана. Фильтров здесь нет, да и не нужны. Это в моем времени появятся. Разве думал я сорок лет назад, что буду покупать воду в магазине?
Спички лежали рядом с плитой. Я зажег конфорку и поставил чайник. После чего сходил в прихожую и принес сумку. Чай чаем, а поесть нужно. Мне еще в ночь ехать, да и Дине Аркадьевне не помешает – в редакции она как-то скромничала. Больше говорила о литературе. Непорядок. Я потянул вниз ручку холодильника «ЗИЛ». М-да… Мышь повесилась. Я перекидал на полки сэкономленные продукты. Сало, колбаса, кус копченого окорока, пара бутылок с
