– Зачем? – безразлично спросил Ученый. – Он не такой, как мы. Вам тоже следует использовать животных, чтобы изучать болезни.
– Это бесчеловечно!
– Мы и не люди.
– Так вы…
Я бросила взгляд за окно, на улицу, еще пару дней назад такую многолюдную и полную жизни, а сейчас почти вымершую; посмотрела на Годфри, стонавшего на полу. Этот мир… В этом мире я видела только войны, смерть и бессмысленную жестокость. И как же мне это надоело!
– Вы уходите? Возвращаетесь к своему народу?
– Мы уйдем, когда соберем необходимые образцы.
– Могу… Могу я пойти с вами?
Куда бы они ни отправились, вряд ли там будет хуже, чем в вечной грязи этой планеты.
При этих словах все трое замерли. Их клювы повернулись друг к другу.
– На корабле не должно быть носителей заболевания, – произнес наконец один из них. – Таможня не пропустит.
– Но такой образец, – возразил другой. – И она не носитель. Мы могли бы многое узнать.
– Нулевой пациент, – сказал третий.
Они окружили меня. Стараясь не шевелиться, я смотрела, как двигались их огромные клювы, как они шумно принюхивались.
– Идеальный образец. Мы можем заразить ее чем угодно. – В их голосах слышался восторг.
– Мы можем испробовать все на одном человеке… Который здоровее всего нашего народа.
– И вы возьмете моих детей тоже, – решительно вставила я.
Их клювы синхронно качнулись вверх и вниз:
– Детеныши. Детеныши – это хорошо. Все ли они здоровы?
– Мы будем… ставить эксперименты, – предупредил третий, убирая отрезанную руку Годфри в сумку.
Я поморщилась. Это мы еще посмотрим. Им со мной не справиться. Никому не справиться. Я проверяла.
Как только мы будем свободны – от оков этого мира, далеко в космосе, среди планет, которых существуют десятки, тысячи, миллионы (я провела столько ночей на холодных вершинах гор и в раскаленных пустынях, пытаясь пересчитать эти светящиеся точки на звездном небе, – и ни разу, ни разу не справилась с задачей!), – стоит нам сбросить эти оковы, и меня уже ничто не остановит. Я буду бороться и легко совладаю с ними. Им со мной не справиться. Я убегу, обрету долгожданную свободу – я и мои дети вместе отправимся путешествовать среди звезд.
– Возьмите меня с собой.
Они приняли решение.
– Мы заберем тебя.
– Эсси! Йохан! – окликнула я детей. – Идемте. Наше путешествие продолжается.
–
Я опустилась на колени и укрыла Годфри. Ему оставалось уже недолго.
– Прости. Я должна уйти.
Он поднял на меня светлые глаза, в которых отразился ужас:
– Ты – Приносящая Несчастье. Это ты принесла в наш город болезнь.
– Никто не знает, кто ее принес.
– Скажи… Ты думаешь, меня ждет ад?
– Ад? Место, где будет хуже, чем на земле? Сомневаюсь…
– Ну же, вперед! – Эсси почти закончила упаковывать свой узелок. – Интересно, что они едят?
– И есть ли там еще волшебные огни? – присоединился к ее вопросам Йохан. – Мне понравились огни.
Мы вышли из дома и двинулись за ждавшими нас пришельцами. Было так странно идти через вымерший город. Пустовали и большие каменные дома, и лачуги бедняков. На дверях тут и там виднелись кресты. До моего слуха то и дело доносились чьи-то рыдания – тихие, едва различимые, и низкий голос, все повторявший: «Несите их сюда! Несите сюда своих умерших!».
Впрочем, в этом городе вряд ли еще оставались те, кто способен был выполнить этот приказ, а мертвые сами ходить не могут.
Мы увидели его сразу за опустевшей пекарней, вывеска которой скрипела, раскачиваясь на ветру. Внутри конюшни, в тени, так, что наружу высовывался только заостренный нос, стоял корабль. С улицы он был почти неразличим. Лишь подойдя ближе, я заметила, как переливается на свету странный, незнакомый металл, из которого он был сделан.
– Ого-о! – выдохнул Йохан, а малыш, сидевший в переноске у меня на спине, зашевелился, показывая липким пальцем на это чудо.
– Он прекрасен.
