– Как ты их потерял? – поинтересовалась девочка.
– Вчера я заторопился в кроватку.
– Сильно устал?
– Должен был начаться интересный сон.
Лгать он тоже мог бесконечно, поэтому девочка нахмурилась и твёрдо спросила:
– Что ты от меня скрываешь? – всем своим видом показывая, что её устроит только честный ответ.
– Я за тебя боюсь, – быстро произнёс Дикий. – Не хочу, чтобы ты оставалась одна, после всей этой истории с Захариусом.
– История с Захариусом осталась в прошлом.
– Рано или поздно я это пойму.
Фея догадывалась, что Хиша продолжает лгать, но решила сделать вид, что поверила. В конце концов он – друг, в этом нет никаких сомнений, и раз уж он решился на обман, значит, считает, что так нужно. Придётся потерпеть и подождать, когда Дикий сам захочет обо всём рассказать, а учитывая его болтливость, ждать придётся недолго.
Девочка кивнула, надела солнечные очки, взяла сёрф, но не ушла, задержалась, поставила доску на скамейку и грустно сообщила:
– Ты не представляешь, как же не хочется учиться.
– Волшебство требует жертв, – философски ответил Страус.
– Но не в каникулы же!
– А когда? Старуха Гнил не остановится и ударит в любой момент.
– Знаю…
– Вот и получается, что надо учиться, – Хиша взял в крылья рогатый шлем, оглядел его и нахмурился, увидев свежую вмятину, – Ашуга меня убьёт.
– За что?
– За то, что испортил экспонат музея.
– С вмятиной шлем лучше выглядит, – успокоила птицу девочка. – Как настоящий. Будем всем рассказывать, что по нему мечом врезали.
– Будем, – согласился Страус. – Тем более что это по нему действительно мечом врезали сто лет назад. – И сразу же, прежде чем Ириска успела ответить, произнёс: – А ты ловко катаешься на своей доске.
И кивнул на сёрф.
– Научить тебя? – оживилась фея.
– Потом, – твёрдо ответил Хиша.
– Но ты обещаешь?
– Я… – второе подряд унижение Страус допускать не собирался и потому был вынужден согласиться: – Ладно, я попробую.
– Обещаешь?
– Я попробую! – И тут же перевёл разговор на другую тему: – Как тебе наша милая библиотекарь?
– Думаешь, она сильно обиделась на то, что я ей сёрфом врезала?
Дикому очень хотелось солгать и сообщить о Бронерожке что-нибудь плохое, но совесть не позволила, и Страус ответил честно:
– Насчёт Ашуги не беспокойся: она строгая, но справедливая. И прекрасно понимает, что ночью всё получилось случайно.
– Уверен?
– Абсолютно. Да и синяк уже не виден. Так что всё в порядке.
– Очень хорошо, – девочка улыбнулась и пошутила: – Она ведь у нас старенькая, могла рассыпаться от удара.
– Старенькая? – изумился Хиша. – Ты сейчас о ком говоришь?
– Как так о ком? – растерялась Ириска. – Об Ашуге.
– Какая же она старенькая?
– Ты разве не слышал? Ашуга уже двести лет работает библиотекарем Кораллового Дворца. Она сама сказала.
– И что?
– Ну… – по тону Страуса фея поняла, что сказала что-то не то. – Объясни.
– Бронерожки живут очень долго, – хихикнул Дикий. – По их меркам Ашуга ещё совсем девочка. Подросток.
– Правда? – переспросила ошарашенная Ириска.
– Честное слово! – Хиша округлил и без того круглые глаза. – Ашуга работает во Дворце, потому что ей нравится возиться с феями и читать ваши умные книжки. А когда подрастёт – уедет домой.
– А когда она подрастёт?
– Не знаю, – не стал скрывать Дикий. – Может, у тебя уже внуки будут.
