– Ух, пожрали бы сейчас!
Томас очнулся от беспечного разговора неизвестных мутантов, когда они его грубо волокли за ноги по какому-то длинному коридору с мягкими коврами. Над его головой мелькали светильники, мраморные колонны и бесконечные картины между ними. Попытавшись двинуться, он обнаружил себя прочно связанным и невольно вскрикнул от страшной волнообразной боли во всех уголках его огромного рыцарского тела. При этом его разбитая голова больно гудела, а правый глаз ничего не видел. Сквозь стрекочущий звон в ушах он услышал другие звуки за спиной и, немного повернув голову назад, увидел, как четырехрукие монстры тащили по коридору еще два бессознательных тела, после чего внезапная темнота вновь накрыла его разум.
Неожиданно Томас услышал журчание ручья и аромат насыщенной весенней растительности. Ему показалось, что он снова вернулся в детство, в знойную душную жару своего села и что где-то рядом играет смеющаяся сестра, а любимые родители ласково разговаривают с ней. Невольно заулыбавшись и почувствовав облегчение от каких-то неведомых страданий, которые никак не мог вспомнить, он попытался открыть глаза и поприветствовать своих самых дорогих близких. Однако удивленный Томас смог лишь немного приоткрыть левый глаз и затем целую вечность не мог понять, что происходит вокруг него, где он находится и кто он вообще такой?
Несмотря на то, что зима только закончилась, он стоял на коленях на круглой гранитной площадке посреди душного летнего леса, утопающего в пении цикад и непонятно откуда взявшихся пальм, словно он вернулся в Ярту. Окружающее пространство ярко освещали несколько высоких торшеров с морем свечей, а чуть в стороне лежала одинокая лютня. Рядом с Томасом также на коленях стояли два связанных и окровавленных рыцаря, изуродованных до неузнаваемости. Едва подающие признаки жизни, они качались из стороны в сторону, а перед ними стоял высокий и приятный на вид брюнет в строгой черной накидке до пола:
– Так кто из них Дор?
– Вон тот с большим носом, – ответил ему невероятно огромный мутант в доспехах с откуда-то знакомыми Томасу толстыми дредами.
Молодой человек наклонился напротив Нильса и внимательно его оглядел:
– Одно расстройство. Столько лет мечтал увидеть его лицо. А это отбивная какая-то!
– Я бы тоже посмотрела, – вдруг сказала совсем юная девочка в высоченных сапогах выше колена и бесстыдно расстегнутой лохматой красной шубке, под которой едва ли виднелась одежда.
Именно ее голос Томас принял за Ирэн, когда всплывал из помутненного состояния. Ее лицо тоже было ему до боли знакомо, но он не мог понять, где и при каких обстоятельствах мог с ней встречаться в принципе.
– В любом случае это шикарный день, генерал Джавер, – обратился брюнет к огромному мутанту. – Скрасили мне вечер. Отлично!
– Рад стараться, Ваше превосходительство.
– Только не перестарайся опять, – съязвила необычно храбрая и смелая девочка.
– Николь, прекрати! – поставил ее на место брюнет, подходя к столу с бутылками вина. – Генерал сегодня заслуживает похвалы.
– Пусть радуется.
– Ну, вот и славненько. Выпьем за это?
Томас стал понимать, что перед ним те самые правители Арогдора, о которых он столь много слышал всю свою жизнь и которых так хотел уничтожить своими собственными руками буквально несколько часов назад. Только он не мог понять, почему премьер-министр Свежая Роза ему знакома. Так или иначе, судя по всему, рядом с ним стояли на коленях выжившие Нильс и Ричард. Как и Томас, они были в таком жалком состоянии, что не могли произнести ни звука и вряд ли понимали, что происходит вокруг.
Вдруг раздался странный писк, как если бы некая огромная мышь стремительно пробежала рядом. Потом снова и снова, создавая странную мелодию, исходящую буквально из ниоткуда. Томас никогда в жизни не слышал такого неестественного звука и завертел головой, пытаясь найти его источник.
– Так, сделали серьезные лица, – попросил Эйзенберг, достав из кармана небольшой шар из полупрозрачного синего стекла, внутри которого едва заметно вращалось что-то зеленое, и мерцали красные всполохи яркого света. Он осторожно прикоснулся к нему пальцем, и яркая вспышка полностью ослепила глаза пораженного Томаса.
– Добрый вечер, господа! – вдруг послышался очень громкий и знакомый голос.
– Добрый! Как твое настроение, отец?
Томас не мог поверить своим ушам и не мог понять как все это возможно, но голос определенно принадлежал его королю. Словно Альберт прибыл во вражеский Арогдор, которым, как оказалось, управлял его сын! Как это может быть? В чем тут смысл? С кем он воевал и зачем? Подумав, что глупо ослышался, встревоженный рыцарь все же смог снова раскрыть свой ослепший левый глаз и окончательно обомлел, когда зрение вернулось.
Напротив умирающих товарищей, их плотной охраны из мощных мутантов, Джавера, Свежей Розы и Эйзенберга сияло в воздухе огромное и яркое лучезарное окно размером с небольшой дом. Причем это окно было плоским и за ним ничего не было, а из него смотрело огромное лицо Альберта Третьего, как будто он магически стал великаном и заглядывал в этот странный лес из такой уже хорошо знакомой комнаты Королевского совета в своем замке в Парфагоне!
Некий животный страх и ужас обволок всего Томаса. Его сознание столкнулось с чем-то за гранью того, что он видел всю свою жизнь, и что от начала
