вспыхивают. Возмущение, смятение. Зависть? Стон Томаса прерывает ее размышления.
Лесную жительницу этот стон побуждает к действию. Поглядев на Томаса, она сует руку в некое подобие сумки, вшитой прямо в балахон, и вытаскивает пригоршню чего-то зеленого. Мох. Сухой, он кажется изумрудной искрой в серой руке женщины. Однако подходить ближе она не хочет — до тех пор, пока Чарли не отступает, потянув за собой Ливию. Он берет ее за руку так естественно, точно делал это всю жизнь.
— Пожалуйста, — повторяет он, и в неожиданном всплеске активности женщина подбегает к Томасу, падает на колени, снимает повязку с его головы и небрежно отбрасывает ее в сторону. Она прикладывает к ране мох, после чего начинает копаться в земле между древесными корнями, находит горсть глинистой грязи и размазывает ее по мху. Ливия хочет придвинуться ближе, но рука Чарли не пускает ее. С места, где они стоят, видно, что в холодном воздухе глина быстро подсыхает. Тем временем женщина снова начинает копаться в сумке, перебирает какие-то травки, пока не находит нужный ей засушенный цветок и засовывает его Томасу в рот, под язык. На все уходит не более минуты. Напоследок женщина комкает окровавленные лоскуты нижней юбки и быстро прячет их в свою сумку.
Когда Ливия и Чарли подходят к Томасу, женщина опять отскакивает и замирает на корточках среди опавшей листвы. Грязевая накладка выглядит совершенно первобытно, и кажется, что она раскрошится при первом же прикосновении. Но как ни странно, кровотечение прекращается. Чарли нагибается, чтобы поднять Томаса на руки, но потом внезапно выпрямляется.
— Мы должны доставить его в безопасное место, — говорит он Ливии. — Ты представляешь, где мы находимся?
Она закрывает глаза, пытаясь нарисовать в воображении лес и окрестные земли. Но ей не удается сопоставить свои поездки верхом с их нынешним бегством через лес и прикинуть расстояния.
— Где-то недалеко должна быть деревня. На другом конце леса. Около реки. Но до нее несколько миль.
Чарли кивает, поворачивается к женщине, медленно делает шаг в ее сторону. Та не двигается. Он заговаривает с ней очень мягко. Мягко, но без всякой снисходительности. «Когда, — думает Ливия, — к ней в последний раз обращались как к человеку, а не как к зверю?»
— Нам нужна помощь, — объясняет Чарли. — Люди. Деревня. Но мы не знаем дорогу.
Поскольку женщина не отвечает, Чарли опускается на колени, расчищает от листьев небольшой кусок земли, выбирает подходящую ветку и начинает рисовать. Дом, похожий на рисунок ребенка: квадрат и сверху крыша. Фигурка из палочек вместо тела и конечностей, потом еще одна, одетая в треугольник — юбку. Не добившись от женщины ничего, Чарли добавляет корявую реку, извивающуюся как червяк. Для женщины это что-то значит. Водя пальцем в воздухе, она рисует такого же червяка.
— Река? Вы знаете, где она? — Слова Ливии режут ухо ей самой после деликатного полушепота Чарли.
— Ре-ка.
— Да, река. Там есть люди. Вы покажете нам дорогу?
Женщина словно обдумывает просьбу. Пару секунд она неподвижно сидит на корточках, склонив голову набок. Когда Чарли видит ее в профиль, то обращает внимание на то, как необычны черты ее лица: маленькие темные глаза почти не видны за крутым изгибом скул. Потом она дергает головой и манит их за собой, и тут в его голове вспыхивает воспоминание.
— Я видел ее раньше!
— Где?
— На снимке, который лежал среди вещей твоего отца. Его сделали лет пятнадцать назад. Но там у нее было две головы.
Чарли не объясняет Ливии, что это значит. Он наклоняется и подтягивает Томаса, кладя его к себе на плечи. На голове раненого — нарост из мха и грязи.
— Как ты думаешь, за нами гонятся? — спрашивает Ливия, когда он начинает движение.
— Не стоит ждать, чтобы узнать это.
Они идут больше часа. Вскоре Чарли устает от своей ноши, и по настоянию Ливии они начинают нести вдвоем обмякшее тело Томаса: руки — на их плечах, ноги волочатся по листве. Идут они медленно, и нет никакого способа определить, какое расстояние отделяет их от нападавших. Женщина опережает Чарли и Ливию на десять шагов, растворяется среди деревьев, будто бы по своему усмотрению, а потом возникает за несколько ярдов от прежнего места и зовет их за собой, дергая головой. Наконец они выходят к реке. Вначале она выглядит стеной блеска, врезанной в темную массу деревьев: это выглянуло солнце и зажгло воду, разбросав повсюду зайчики. Река течет так плавно, что не производит ни звука. На другом берегу — густые заросли. Похоже, что людей поблизости нет.
Но таинственная проводница привела их сюда не просто так. Она манит обоих за собой и ведет дальше, быстро шагая к берегу. Ливия чувствует, что ее сил хватит совсем ненадолго. Чарли тоже спотыкается под тяжестью Томаса, дыша с трудом; его лицо стало свекольным. Но идти недалеко: через тридцать шагов женщина останавливается и исчезает в кустах, растущих чуть поодаль от воды. Когда они доходят до кустов, ее нигде нет, она растаяла в тенистом сумраке леса. Берег в этом месте крутой. Но река вздулась после недавних дождей, и до воды не больше ярда.
— Ты ее видишь? — выдыхает Чарли.
