Алина проснулась и в первый момент не сразу поняла, где очутилась. Комнату, погруженную в полумрак, наполняли тени, на стенах плясали отблески света, но это была не сырая холодная пещера. Ушло еще несколько мгновений на то, чтобы осознать, что она вовсе не Элизабет Гарсия, находится в комнате смотрителя на маяке, и жизни ее ничто не угрожает. Она всего лишь задремала в кресле, когда читала одолженную Захаром книгу. Вот этот томик лежит у нее на коленях, раскрытый на начальных страницах. Только Алина уже не помнила, на чем она остановилась. Сон сразил ее так внезапно, был таким глубоким и наполненным столь яркими видениями, что напрочь вытеснил сюжет английского детектива. Алина отложила книгу, встала и подошла к окну. Казалось, что его завесили черным покрывалом с нашитыми на него серебряными монетами. Темное море сливалось с таким же темным небом, создавая эффект единого полотна. Только звезды да надкусанный диск луны нарушали эту абсолютную черноту. И еще расплывались вдали золотыми полосами огни дрейфующих кораблей. Девушка на мгновение представила, что находится не в башне маяка, а несется в космическом корабле к неизвестным галактикам. Ей стало одновременно и радостно, и жутко от чувства абсолютного одиночества и затерянности в безграничном пространстве. Подобное ощущение она пережила несколько мгновений назад, когда во сне, будучи Элизабет, скакала на резвом скакуне сквозь ночь в кровавом свете красной луны.
Алина оглянулась на звук приоткрывшейся двери, решив, что это вернулся Герман. Но в комнату вошел Захар. Пожилой мужчина улыбнулся ей так ласково, что, казалось, улыбка отразилась не только в его выцветших глазах, но и в каждой морщинке загорелого лица. С Захаром Алина нашла общий язык, хоть в первые моменты и робела в его обществе. Но смотритель вопреки суровому виду и прокуренному голосу, оказался внимательным, радушным и заботливым. Он развлекал Алину рассказами о буднях на маяке, припоминал истории из своего прошлого, когда он был помощником капитана и ходил в море на торговом судне. Показывал ей маяк и рассказывал о его устройстве. В настоящее время уже не было необходимости в постоянном присутствии смотрителя в маячной комнате, как в те времена, когда лампы зажигали вручную. Всем управляла и за всем следила автоматическая система в одном из технических зданий у основания башни. Но для Захара маяк уже давно стал не просто работой, но и родным домом. В одной из крошечных комнат на цокольном этаже, которые когда-то являлись кладовыми для имущества, оборудования и запасов масла для ламп, находились кровать, кресло и журнальный столик. В другой, которая служила кухней, имелись пара стульев, небольшой шкаф для продуктовых запасов, стол, а на нем — электрическая плитка. От цокольного этажа в полой башне спиралью закручивалась крутая лестница, которая упиралась в пол маячной комнаты. Обстановка внутри той показалась Алине спартанской: стол, оборудование, похожее на счетчики, неудобный стул и пара схем на стене. Смотритель рассказал девушке, что старые инструкции строго предписывали не иметь никаких удобств в маячной комнате: ни дивана, ни кресла, дабы не было искушения прикорнуть во время вахты. Захар сводил гостью и в фонарный отсек, куда они поднялись из маячной комнаты по вертикальному трапу и выбрались через люк. Алина обошла кругом стеклянный цилиндр, внутри которого помещался осветительный аппарат, в это время суток еще не зажженный, полюбовалась с высоты безграничным морем и искренне поблагодарила Захара за экскурсию.
Она помогла пожилому мужчине приготовить обед: почистила свежую рыбу и картошку. Обед был скромным, но одновременно очень вкусным: отваренная картошка, политая душистым маслом, и обжаренная с двух сторон рыба. Последнюю Захар приобрел этим утром у возвращавшихся с уловом рыбаков. На сладкое был ароматный крепкий чай, зефир и баранки с маком.
Когда стало темнеть, Алина ушла в отведенную ей комнату, а Захар вновь поднялся в маячную — нести вахту. Алина, хоть Захар и не заговорил об этом, поняла, что эти ночные вахты нужны не столько маяку, чье действие давно подчинено автоматике, а самому смотрителю, чтобы чувствовать себя нужным и не одиноким.
— Заскучала? — спросил Захар, войдя в комнату.
— Нет. Уснула, — засмеялась Алина.
— Такая книжка скучная оказалась? — пошутил смотритель, и когда девушка мотнула головой, произнес: — Скоро ужинать будем. Герман позвонил и сказал, что уже близко.
— Помочь вам с ужином?
— Не стоит. Герман везет все готовое, купил по дороге. Это он, конечно, зря. Что уж, я бы вас не накормил? — проворчал Захар. — Суп рыбный у меня получается такой, что ни в одном ресторане не найдешь. Но разве его переспоришь — мальчишку!
— Вы давно с ним знакомы?
— Да уж больше десяти лет. Студентом еще приезжал. А сейчас вон какой стал важной птицей. Но хорошо, не забывает меня, старика. Звонит даже чаще, чем родной сын.
— У вас есть сын? — полюбопытствовала Алина.
