Мадам Цзян позеленела от подсказанной догадки.
— Я ж ему верила. Он же меня любил.
— Всё в прошлом. В настоящем он живой труп. Труп любить, по определению, не может и не должен.
— А в политике должен?
Истерично закричала мадам.
— В политике только и живут трупы прошлого. Пример Ленин, Сталин, тот же Карл Маркс, философы. Их книжки и статьи путеводители для живых.
— Сегодня же пойду к нему.
— Сейчас он очень плох.
— Не важно. Выслушает.
— Услышит ли?
— Он ещё может приказы отдавать.
— Это опасно с больным разговаривать и, тем более, что-то от него требовать. Мало ли что сейчас давит на его ослабевшие мозги. Здесь и с памятью плохо, и тем более с логическими рассуждениями. Может с дуру и дурь выдать.
— Как всё безвыходно и страшно.
— Политика вся такая. В сороковых было не легче. Да и в пятидесятых. Одна корейская война нам стоила престижа революционной, свободной. А стали диктаторами, кровавыми коммунистами.
— И шестидесятые не прибавили нам престижа.
— Все наши потуги в политической или экономической сферах, кроме как бедности, ничего не принесли.
— Ты же с дядюшкой своим и правил.
— Я прислуживал.
— Так помоги мне сейчас.
— Знал бы как, уважаемая, обязательно помог бы. Мне выгодно, чтобы ты была при власти.
— Что делать?
Советник снова умно промолчал.
Глава девятнадцатая
Сэр Мак. — Хуа Гофэн
С каждым новым очередным днём начала тёплой осени сэр МакКинрой становился спокойней в своих напряжённых ожиданиях и скрупулёзных расчётах, по оценке политического состояния Китая. Ранее ожидалось большего ажиотажного переполоха и физически страшнее в репрессивных отношениях в стране, но премьер Хуа Гофэн сумел всё оставить на уровне плакатного ожидания и лозунгов вчерашнего дня для завтрашнего великого светлого будущего. Мао ещё, пока, жил. И это успокаивало. Главное, что никто ничего не знал, тем более, не догадывался. Экс-премьер Дэн Сяопин жив, значит борьба мнений группировок и кланов о будущем Китая ещё только начиналась. Сэр подготовил встречу с премьером, оставалось встретиться капитаном Русом и продумать безопасность в деталях. МакКинрой ещё не полностью доверял неизвестному премьеру. Всё же он доверенное лицо самого Председателя.
Он встретился с капитаном Русом и его друзьями-братьями в пригороде Пекина.
— Дорогой Рус, пришла нам пора встретиться с самим загадочным, донельзя удачливым и мудрым премьером Хуа Гофэном. Он не хочет отъезжать далеко от столицы. Встреча произойдёт в Тяньцзине. Там он проведёт инспекцию первых лиц партии. Я прошу тебя — за ним тоже имеется слежка от всяких политических групп и со всех углов, и подворотен страны; организуй всех своих от молодого монаха до чемпиона Вана для обеспечения безопасности премьера. Всех подозрительных можно убирать. Добро на это есть от самого премьера. Я уже звонил и настоятелю, и Вану, и Коу Кусину. Все в теме. Короче, надо, чтобы монахов в Тяньцзине было больше чем милиционеров и т. д. Эта встреча, пусть в некоторой степени, но должна решить направление движения Китая по пути, пусть не полной, но более-менее, мягком прогрессивном пути развития цивилизации, и спасение многих нормальных стариков из компартии Китая. А их ещё не мало. Сейчас они молчат. Но они все в будущем поддержат Дэн Сяопина. Главное, без государственной агрессии в русле обще коммунистической цели по завоеванию всего мира.
— Сэр, когда нам надо там быть?
— Через четыре дня. Подробности я сообщу позже. Имей не менее двухсот монахов. Остальное ты знаешь — схема, стволы и т. д.
