— Не менее миллиона. В Китае всё надо считать миллионами.
— А деньги на всё это?
— У народа, откуда ещё.
— Вы согласны, что общая численность силовых структур может приближаться к двадцати миллионам.
— Несомненно.
— Ну, а восемнадцать миллионов, или двадцать два миллиона роли не играет. И то много, и то много. Не думает ли Мао двинуть такую дикую ораву на Индию, или Южную Корею?
— Скрытно такую массу к границам не передвинешь. Одних походных кухонь надо более тысячи.
Директор мечтательно заулыбался.
— Да, кормить такую массу нелегко. Тем более в бедной стране. А в Пекине сколько сейчас войск стоит?
— Не менее ста тысяч. Это кроме гарнизона и войск Общественной безопасности.
— А это кто вам доложил?
— Генерал Чу.
— Какой добрый предатель.
— Дело в том, что это всё непостоянные цифры: они каждый день меняются или могут меняться. Скажет Мао — и миллион будет стоять на площади Тянь АньМэнь.
— Стать, то они станут. Как их прокормить на площади?
— Зачем их кормить? — В свою очередь МакКинрой заулыбался. — Сутки постоят, сменятся.
— Ладно, пусть об этом размышляют оперативные отделы и готовят нам различные варианты событий.
— Только закажите им не более четырёх вариантов, иначе мы закопаемся в надуманных возможностях и вариантах.
— Что вы нам можете, для начала, предложить для успешного прочитывания событий оперативно-аналитическим отделам?
— Первое: время кончины Мао по месяцам, начиная с июня месяца. Второе: осталось, в принципе, две политические фигуры: Хуа Гофэн и Цзян Цин. Кто из них сильнее при живом Мао и будет сильнее в первый месяц после кончины Председателя. Третье: просчитать интересы членов ЦК, и глав всех провинций. А вообще, завтра или после завтра, многое решится. И Дэн, и Цзян выводят людей на улицы. И все они с одинаковыми лозунгами в поддержку и продолжении великих идей Великого Кормчего. И здесь, Председатель Мао сам решит, кто лишний на данный момент. Хотя на 99 % мы знаем, кто в опале. Но, завтрашний день подытожит предыдущие.
— Последнее, есть ли у лидеров планы улучшения наших политических отношений, межгосударственных, прочих?
— Хуа искренно желает сблизить и улучшить взаимоотношения с нами. Хотя, первое время слов одобрения от него ждать не приходится. Сначала надо общее мнение ЦК сдвинуть в нашу сторону, а за этим и идеология сдвинется.
— Понятно. Сколько это времени займёт?
— После смерти Мао, в течение года, можно ожидать начало сближения позиций и доброй риторики во взаимоотношениях.
— Год. Хорошо. Будем ждать. Езжайте, господин генерал. Желаю вам удачи. Не утоните там, в потоке бурных политических событий.
— Спасибо, господин Директор.
— Донесения и отчётов жду каждую неделю.
Маккинрой кивнул головой в знак прощания и довольно бодро, довольный общим итогом разговора, вышел из кабинета.
Глава двадцать вторая
МАО — генерал ЧУ
«Ой-ё-ёй, ай-я-яй,
Где мой чёрствый каравай».
Да, шумные, народные демонстрации и грандиозные, опять же, народные и всенародные митинги в поддержку здоровья, идей, великолепия, самого Величайшего из Величайших, неподражаемого, неповторимого, вечного, дорогого Председателя, Кормчего, Вождя всех народов и Верного Товарища МАО; построившего величайшую, мудрейшую, законнейшую державу мира; прошли в традиционном, высоко организованном, весёлом порядке. Все были
