— Почему? Они позволяют американским атомным кораблям заходить в свои порты. А нам это не надо. Прикажи архивистам и историкам всё, по преступлениям японцев, на территории Китая, найти. Всё и вся.
— С этого можно.
Как всегда, скромно согласился генерал.
— Сколько времени для этого надо?
— Год минимум.
— Долго. Прикажи организовать специальные институты по этой теме. Пусть наберут, увеличат штаты способных специалистов столько, сколько необходимо.
— Хорошо.
— Следующее: как Хуа Гофэн себя чувствует на месте премьера.
— Ждёт ваших указаний.
— Каких?
— Кого включить в правительство.
— Пусть сделает списки, обсудим.
— Легко сказать. Без вашего согласия нет смысла списки составлять.
— Пусть думает. Ко мне вход только со списком министров.
— Хорошо. Вашу супругу включать в списки?
Мао удивлённо нахмурился, неопределённо пожал плечами.
— Знаешь, о ней я как-то не подумал. Пусть включит её в общий список резервной группы. А там подумаем. Скоро она придёт ко мне, я спрошу, кого она из своих сторонников хочет видеть в правительстве. Как ты думаешь, будет она искренна?
— За своих она будет бороться. И это, несомненно. Но на какие места в правительстве она метит?
— О-о, силовые структуры все, плюс финансы, иностранка, провинции. Это даёт неограниченную власть.
— Я боюсь вас одного с ней оставлять.
Мао замер. Пристально уставился перед собой.
— Ты думаешь, она посмеет?
— Вы прекрасно знаете, истерики в ней хватает. Сумасбродная. Она не может себя контролировать в спорных вопросах.
— Это верно. А её советники?
— Она их уберёт и всё.
— Сволочильная.
— Да. Но зачем ей личная власть над огромной страной? Примет ли её элита партии? А народ? В нас слишком сильны традиции прошлого, не получится революционно это менять. Не стоит ли кто невидимый для нас за ней?
— Правильно, верный товарищ Чу. И я ей не особенно верю. У тебя есть кого заподозрить?
— Кремль и Штаты.
Мао надолго задумался. Пальцы нервно теребили маленький платочек в руках.
— Сука. Всё ей мало. Но меня другое интересует. С каждым днём меня всё больше и больше заполняют тревожные сомнения. Вроде и понятно, что никуда страна не денется, но вечные мысли бога — а что будет с людьми дальше, настраивают меня на сомнительность ко всему. И ко всему иностранному, новому, неожиданному, подозрительному.
Чу кивнул в знак согласия с глубоко мудрыми мыслями Председателя.
— Да, друг и товарищ Мао, все перед смертью о себе думают, а вы о народе. Это и есть отец нации.
— А как иначе? Врождённая ответственность. Она всегда преследует властителей. Это от бога.
Мао удовлетворённо потянулся.
— Ты политически вырос в последнее время. Но мне надо хорошенько подлечиться. Мы ещё не раз дадим жизни человечеству. Нужно указать народам, какую-то, новую цель, модель жизни.
— Надо. Но, что?
— Надо из наших врагов: Советов и Штатов сделать врагов мировой цивилизации.
— Нам такое не потянуть.
— А что мы можем потянуть?
— Мне думается, в космосе мы можем переиграть. Пока они всяких там роботов придумывают для работы на космических станциях, в условиях вакуума и вечной мерзлоты, мы можем посылать людей целыми, большими группами, отрядами, со всей соответствующей оснасткой. Гораздо экономнее. А
