— У Вас есть собака? Немецкий шпиц, я полагаю?
— Да. Откуда Вы узнали?
— На Вашем платье шерсть, она не доходит и до колена, значит, это маленькая порода. А еще в уборной я увидела лоток.
— Понятно. И как это относится к Амозову, как Вы там сказали его зовут?
— Сегодня мы были у него в гостях в полиции. И у него на штанинах я заметила такую же шерсть.
Женщина рассмеялась, и я бы оскорбилась, если бы не была так уверена в своей правоте.
— Это ничего не значит. Сейчас у многих есть шпицы.
— Да. А еще я увидела вот эту фотографию. — ох, как меня сейчас распирает от собственной смышлености. Сую ей под нос свой смартфон. — На ней вы с Вашим супругом и Амозовым Константином Петровичем. Как Вы это объясните?
Вот тут уже и Сомов заинтересовался. Он пристально смотрит на хозяйку дома, а она, кажется, собирается плакать.
— Мы — любовники. Но я не убивала Антона. — Сомов подает платочек рыдающей женщине. А я уже не так рада своему превосходству, ведь мой друг Амозов замешан в этом грязном деле.
— Ирина Авраамовна, а Константин Петрович мог убить Вашего супруга?
— Нет, что вы!
— Почему Вы так уверены?
— Мы полюбили друг друга уже после смерти Антона. На этой фотографии мы лишь знакомые. Я могу вам это доказать.
— Ну попробуйте — Сомов почти незаметно усмехается, но я то знаю, что внутри он смеется во весь голос.
Женщина в платье спешно выходит из зала, а через пару минут возвращается с небольшой белой книжицей.
— Вот. Это мой дневник. Я веду его уже год. Там написано все, как я люблю своего мужа, как он сильно меня любит. Я, конечно, пару раз заглядывалась на чужих мужей, но кто из нас не грешен?
Я не грешна, будучи в браке я никогда не позволяла себе даже думать о других мужчинах, тем более женатых. Даже о звездах кино, хотя мои подруги не стеснялись заявлять мужьям, что влюблены в того или иного голливудского актера.
— Сомнительное доказательство, но если Вы позволите, мы его заберем у Вас ненадолго.
— Да, конечно. Я надеюсь это поможет найти убийцу моего мужа.
— Хорошо. Скажите, а ружье восемнадцатого века у Вас возле спальни — это подарок Амозова?
— Да. Он подарил мне его месяца четыре назад, говорит, что оно еще стреляет. — Ирина смеется сквозь едва просохшие слезы. — Надеется, что если на меня нападут, то я смогу защититься. Как будто я умею стрелять. — на ее лице появляется нежность, а взгляд устремляется куда-то вдаль. Откуда эта эмоция? Она про ружье говорит!!!!
— Как ты поняла про ружье? — Лев смотрит на меня с некоторым недоверием и восхищением одновременно.
— Я знаю Константина Петровича, это его давнее увлечение. Но все без толку, мы снова там же где и были, никаких зацепок.
— Рано сдаваться, у меня есть идеи. Ты ведь помнишь, о чем я спрашивал Ирину Авраамовну?
И я вспоминаю. Точно, Ширин — вовсе не друг Жибарецки. У них была связь, но не с детства. Зачем тогда они лгали Ирине и окружающим?
Сомову кто-то позвонил на мобильный. Это его водитель.
— Пасабан отдал дело. Томас ждет во дворе. — обращается к мадам Жибарецки. — Ирина Авраамовна, нам пора. Спасибо большое за помощь в расследовании. Мы заберем Ваш дневник. А Вы будьте добры, не принимайте больше Ваших лекарств, и никому не рассказывайте о нашем визите. Договорились?
— Да, конечно. Спасибо, за беспокойство. Я могу Вам звонить, если будет необходимость?
— Безусловно.
— Ирина, простите за грубость, за то как повела себя. Но мне нужно было знать правду. — для меня самое время показать свои манеры.
— Ничего. Вы меня простите, что пыталась скрыть это.
Я только слегка улыбаюсь, и мы уходим.
Во дворе нас ждет его черный седан, такой же как и в Старом Холме. Лев обожает красивые классические авто представительского класса, черные, чтобы показать свой статус.
— Куда мы сейчас?
— Мы поедем к Ширину.
— К Ширину? Но ведь это опасно. А что, если он связан с ФБР, с антикинетиками? Помнишь, что сказал Амозов?
— Пока у нас есть только опасения твоего друга, который, как выяснилось, не так уж и чист. Я не вижу поводов доверять ему на сто процентов. Поэтому мы поедем к Ширину, но сначала кое-куда заедем.
Поездка по ночному Петербургу оказалась волнующе-приятной: светло как днем, теплый морской воздух, а рядом любимый мужчина. И тут он кладет
