– За этой дверью хранится главная загадка нашей земли: кто я такой. Это – ответ на все вопросы, – произнес Барс. – Вы уверены, что хотите его узнать?
– А если нет, можно нам уйти? – слабо спросил Хью. Джоанна ткнула его локтем, и он начал оправдываться: – Что? Я просто хочу понять, как надо ответить, чтобы он нас всех не прикончил!
Барс внезапно засмеялся. Это было так неожиданно, что все подскочили: дробный гулкий звук исходил из его мехового тела, никак не отражаясь на морде, по-прежнему неподвижной.
– Зачем же всегда смотреть только на мрачную сторону вещей, Хью? – Барс мягко шагнул к нему и Хью подался назад. – Тебя не меняют никакие приключения, и это немного пугает. Обычно все на свете повинуется завету Странника.
– «В пути ты обретаешь перемены», – пробормотал Генри.
– Там и вторая часть была. – Барс текучим кошачьим движением перешел к нему. – «Путешествие важнее места назначения». Сейчас проверим, насколько был прав Странник. Открой дверь, Джетт.
Барс сделал несколько шагов и сел на дальнем конце крыльца, подальше от двери.
– Ра… разве я… я могу? – пролепетал Джетт, заикаясь. Он смотрел на Барса, как на чудо. – Прости. Мы пришли тебя о… обокрасть, я… Мне так жаль, я…
– Было бы странно запретить вам зайти туда, куда я сам вас привел, – сказал Барс и обернул свой пушистый хвост вокруг лап.
– Не смеши, – фыркнул Освальд, но Генри видел: он пытается наглостью замаскировать страх. – Нас привели сюда записки Перси Отступника. Я их нашел, а ты испугался, что я отыщу источник силы, путь к которому для тебя закрыт, и пролез сюда вслед за нами.
Тут Генри впервые увидел, как на морде Барса хоть немного изменилось выражение. Если бы он был человеком, Генри сказал бы, что он приподнял брови: его пушистый лоб чуть сдвинулся вверх.
– Я всегда знал, что самолюбие лишает способности ясно мыслить, – сказал он. – Тебя даже не удивило, что среди тысячи предметов в пещере чудовища тебе под руку попалась именно записка, говорившая, как добиться того, перед чем тебе трудно устоять.
Лицо у Освальда застыло.
– Это ты оставил ее там, – выдавил он, и Барс неспешно наклонил голову.
– Конечно. Мало того, я ее написал.
Изо рта Освальда вырвался невнятный звук – не то смех, не то стон разочарования.
– Ну конечно. Там ничего не сказано прямо, сплошные загадки, я должен был догадаться! Ты просто хотел надо мной посмеяться, верно? Это все декорация, очередная глупая игра. Нет никакого источника силы.
– Конечно, это игра. Матеуш ведь сказал вам, – невозмутимо ответил Барс, стукнув кончиком хвоста о доски крыльца. – Но источник силы есть. Он здесь, прямо за дверью.
Освальд наморщил лоб так, будто понял что-то неприятное.
– Только не говори, что мог попасть сюда сам.
– Естественно мог. В любой момент. – Барс снова стукнул хвостом о крыльцо. Очевидно, это означало раздражение чужой глупостью. – Я покинул это место полторы тысячи лет назад и не собирался возвращаться, но Эдвард прав: каждый в глубине души стремится вернуться домой. Открывай, Джетт.
– Вот так просто? – зло спросила Джоанна, не отводя глаз от Барса. – Пригласишь нас зайти и не накажешь за то, что явились сюда?
Барс не ответил. Он снова перевел взгляд на Джетта, и тот, послушно шагнув к двери, трясущимися руками вставил ключ в замочную скважину. Тот повернулся с легким металлическим лязгом.
– Ключ от всех дверей вначале был просто ключом от этой двери, – невозмутимо сказал Барс. – Я запер ее за собой, уходя отсюда, и с тех пор этот ключ может запереть и отпереть что угодно.
Еще минуту Джетт стоял, держа ладонь на облезлой ручке, – кажется, смелость у него закончилась на повороте ключа, – а потом выпрямился и потянул дверь на себя.
Генри ждал света, звука, чего-то сверхъестественного, но за дверью было какое-то темное, совершенно обычное помещение. Джетт так и замер, не в силах сделать ни шагу, и Генри вошел первым. У стены была печь, в углах терялись очертания какой-то мебели. Приоткрытая дверь в дальней стене вела еще в одну комнату. Там было светлее, и Генри пошел туда, осторожно наступая на скрипучие половицы.
Вторую комнату, тесную, с бревенчатыми стенами, он сразу узнал. Это была квадратная комната, выросшая вокруг них в Землях Ужаса. Но сейчас она не была пустой: здесь была узкая кровать, стол, шкаф, пара стульев, а под окном стоял тот самый огромный сундук с металлическими углами, который Генри сегодня уже видел. Теперь сквозь его замочную скважину пробивался слабый свет.
А потом Генри взглянул на стены – и от удивления у него приоткрылся рот. Все стены были увешаны рисунками. Углем на кусках бересты с обтрепанными краями были нарисованы скриплеры с чайниками и чашками, несколько грибней в разных шляпах, Алфорд, Джоанна, Худое Пальтишко. Странник в плаще с капюшоном, закрывающим лицо, Тис с кошками на руках, дом на облаках, красивые здания всех возможных видов, король на троне. Остальные заходили в
