среди приличных людей, душегубцу.
— Я не понимаю, почему так случилось, — сказал Ладвиг. — Он был очень важным человеком, поверьте. Как только городские власти узнают о происшествии, сюда приедут люди, которые захотят узнать, как было всё на самом деле. Предупредите ваших, чтобы не болтали лишнего.
— Спасибо,— кивнул хозяин. — Значит, хоронить его пока не надо?
— Именно. Если не хотите потом могилу раскапывать.
Сержант вернулся в свой номер, сел на стул напротив двери и положил на колени рапиру. С оружием было спокойнее, но, в глубине души он осознавал, что против толпы у него шансов мало. Да и не толпы следовало остерегаться. Кельнер оказался гораздо более опасным человеком, нежели думал о нём Ладвиг. И неизвестно, каким окажется его следующий ход. До рассвета оставалось не так уж много времени, а значит, потеря бдительности могла стоить жизни.
Наверное, сержант задремал, потому что не слышал никаких шагов в коридоре, а стук в дверь заставил его вздрогнуть и схватиться за рапиру. Не приближаясь к порогу, он перехватил оружие за лезвие и перекладиной гарды сдвинул засов в сторону, после чего отступил на середину комнаты и сказал:
— Войдите.
Дверь отворилась, первым в номер вошёл трактирщик. Несколько раз он оглянулся, словно приглашая зайти оставшихся в коридоре людей. Ладвиг плохо их видел, но то, что это не крестьяне, он понял сразу же. Поздние гости были одеты по-городскому, но без особого шика. Двое остались в коридоре, а вошедший следом за хозяином спросил:
— Вы сержант Ладвиг?
Военную выправку незнакомца трудно было замаскировать гражданской одеждой. Сержант заметил это сразу, и почти не удивился, когда после получения утвердительного ответа, человек произнёс:
— В целях обеспечения безопасности государства, вы арестованы.
То, что он не сослался на законы города Энгельбрука, могло означать только одно — арест производился Тайной Стражей его светлости, герцога Кэссиана. Значит, стоявший перед сержантом человек, наверняка имел офицерский чин. Не дожидаясь, пока его попросят сдать оружие, Ладвиг положил рапиру на стоявший рядом стол и отступил на пару шагов назад.
— Вижу, что вы проявляете благоразумие, — похвалил офицер Тайной Стражи. — Сотрудничество с властями зачтётся вам при вынесении приговора. Теперь, перейдём к делу. Меня интересует местонахождение представителя архиепископа Берхарда по имени Корнелис. Где он в данный момент находится?
Сержант вздохнул и перевёл взгляд на трактирщика. Тот смущённо кашлянул, пробормотав:
— В подвале положили.
— Немедленно проведите к нему, — сказал офицер. — Арестованный идёт вместе с нами.
— А я не поверил, когда вы говорили, что покойник был важной особой, — шепнул хозяин Ладвигу пока они спускались на первый этаж. — Но на всякий случай подвал запер, а то кто-то уже перстенёк его приглядел. Мародёрство я не уважаю.
Больше сказать он ничего не успел, пришлось выйти вперёд, чтобы показывать дорогу остальным.
"За что же арестовали?, — размышлял сержант по пути вниз. — Не похоже, чтобы Фридхелм донёс на меня в Тайную Стражу. Магистрат тоже не стал бы их задействовать для ареста. Неужели в эту поганую историю встрял ещё кто-то? Если так, то влияния у него хватает".
Увидев послушника, накрытого с головой драной мешковиной, офицер шумно выдохнул, хрустнул пальцами и, обращаясь к трактирщику, процедил сквозь зубы:
— Прошу вас незамедлительно удалиться. Подсвечник можете оставить здесь, — добавил он, видя, что единственный источник света покидает помещение.
Один из агентов Тайной Стражи откинул ткань, прикрывавшую лицо Корнелиса, почти сразу же сообщил:
— Мёртв.
Офицер достал из-за обшлага рукава платок, промокнул им лоб и уселся на какой-то бочонок.
— Присаживайтесь вон на тот ящик, сержант, — предложил он. — И рассказывайте. Не позднее рассвета я должен знать всё. От того, что скажете, зависит ваша дальнейшая судьба.
— Не знаю вашего имени и звания…
— Это не имеет значения.
— В чём именно меня обвиняют?
— Государственная измена. По-моему, этого достаточно. Так вы будете говорить?
— Буду. — кивнул Ладвиг. И начал с того момента, как в первый раз увидел послушника у себя дома.
