Офицер слушал внимательно и переспросил всего пару раз. Первый, для того, чтобы выяснить, кем сержанту приходится Грета, а второй, чтобы узнать причину, по которой был выбран именно этот трактир.
— Госпожа Грета — вдова мастера-булочника. Я у неё квартирую. — ответил Ладвиг. — А трактир мы специально не выбирали. Начало темнеть, поэтому решили остановиться на ночлег.
— Ясно. Почему вы не предприняли никаких шагов по защите представителя архиепископа?
"Никакого желания спасать этого колдуна у меня не было", — подумал сержант, а вслух сказал:
— Толпа собралась очень быстро. Остановить этих людей было невозможно даже с оружием в руках. К тому же, виновность Корнелиса в убийстве женщины не требовала доказательств. Как представитель городских властей, я не мог встать на защиту преступника. Судебное уложение трактует ситуацию в их пользу. Потому что преступник, застигнутый на месте совершения…
— Не нужно цитировать судебник, — поморщился офицер и обратился к одному из агентов: — Проверь, на месте ли печатка.
Агент кивнул, сняв с пальца послушника перстень, протянул его командиру.
— Не мне. Сержанту передай.
Ладвиг раньше видел эту вещицу, но Корнелис всегда носил перстень печаткой внутрь.
— Что вы там видите, сержант?, — спросил офицер.
— Ромб с кругом внутри. Это знак Двуединого.
— А если посмотреть внимательнее? Разверните перстень. Представьте, что он надет на палец.
— Тот же знак, но в лежачем положении. Так, ведь, нельзя изображать, — удивился Ладвиг, — разве нет?
— Знак Двуединого нельзя, — согласился офицер. — Но это другой символ. Он ничего вам не напоминает?
— Если учесть вот эту гравировку, то может показаться… — Ладвиг запнулся. Он не хотел выглядеть глупо со своим предположением.
— Смелее.
— …что это глаз.
— Правильно. Держу пари, вы не знаете, что он означает. Вы слышали когда-нибудь об Ордене Зрячих, сержант?, — заметив, что арестованный отрицательно покачал головой, офицер продолжил: — Это своего рода гвардия Церкви Двуединого. Высший Совет. Элита, стоящая над любым законом. Они не кричат о себе на каждом углу, но судьбы мира решают именно они. Понимаете, к чему я клоню? Человек, носящий на своём пальце такой перстень, вполне мог бы зажарить и съесть эту шлюху на глазах всего Энгельбрука, и люди встали бы в очередь, чтобы пожелать ему приятного аппетита. Разумеется, я утрирую, но только для того, чтобы вы себе представляли, в обществе персоны какого ранга вам пришлось путешествовать.
— Я не знал, что у него такие полномочия. — выдавил из себя Ладвиг, потрясённый услышанным.
— Поговорим теперь о ваших полномочиях. Кто дал вам право самостоятельно принимать решения, связанные с перемещением по стране столь высокопоставленной особы? Вы даже Магистрат не удосужились поставить в известность о том, что представитель архиепископа пожелал покинуть город.
— Я же не знал, что он…
— Вы за кого себя принимаете, сержант?, — повысил голос офицер. — Ваша задача состояла в том, чтобы обеспечивать безопасность, а не размышлять, достоин ли послушник Корнелис охраны, или нет. Вы представляете, каковы могут быть последствия вашей некомпетентности? В городе и так хватает горячих голов, готовых сегодня же рассориться с Остгренцем. Они мечтают о независимости Западного герцогства и были бы рады создать повод к войне.
— Мне приходилось встречать людей, которые о ней только и думают. — сказав это, Ладвиг понял, что сболтнул лишнего, поэтому не стал уточнять, кого он имел в виду,
— Война нам не нужна. Пока, во всяком случае. Его светлости стоит большого труда сглаживать острые углы, маневрируя между желаниями своего дворянством и обязательствами по Союзному договору с Востоком. — произнёс офицер Тайной Стражи, затем с наигранным восхищением добавил: — И тут появляетесь вы, сержант. Удивительный вы человек. Прямо ангел смерти во плоти. По-другому и не скажешь… Вы занимались расследованием вместе с отцом Йоханом. В результате он погиб при загадочных обстоятельствах. Затем вы самовольно взялись сопровождать послушника Корнелиса и спокойно наблюдали, как его убивают пьяные крестьяне. Напрашивается мысль о хорошо продуманном плане. Чьи приказы вы исполняли?
— Всё это… это просто стечение обстоятельств. — Ладвиг понимал, что объяснение неубедительно, но другого у него не было. "Самое главное, это не проговориться, что чернорясников хотели скомпрометировать. Тогда он решит, что именно я всё и устроил" — промелькнуло в его голове. — Никакого злого умысла… Я получал указания из Магистрата, но они никогда бы не… Там никто не был рад представителям архиепископа… Да, меня просили скрыть часть информации о расследовании. Но речи об их физическом устранении никогда не шло…
— Не могу понять. — офицер отстегнул с пояса фляжку и сделал из неё несколько глотков. — То ли вы настолько глупы, что говорите правду, то ли невероятно хитры и водите меня за нос. Я больше склоняюсь к первому, правда и второго полностью не исключаю. Впрочем, мне никто не давал полномочий делать сложные умозаключения по результатам вашего допроса. Этим в своё время займутся соответствующие люди. Сейчас вас проводят
