Герой уже возвращается домой, братья сбрасывают его в пропасть. В дальнейшем он вновь прибывает, подвергается испытанию через трудные задачи и воцаряется и женится или в своём царстве или в царстве своего тестя. Это – краткое схематическое изложение композиционного стержня, лежащею в основе очень многих и разнообразных сюжетов. Сказки, отражающие эту схему, будут здесь называться волшебными» (
Вот определение народной сказки вообще, сформулированное В. П. Аникиным: «Сказки – это коллективно созданные и традиционно хранимые народом устные прозаические художественные повествования такого реального содержания, которое по необходимости требует использования приёмов неправдоподобного изображения реальности» (
В. Я. Пропп поделил сказки на шесть групп: 1) волшебные; 2) кумулятивные; 3) о животных, растениях, неживой природе и предметах; 4) бытовые или новеллистические; 5) небылицы; 6) докучные.
Э. В. Померанцева уточнила эту классификацию. Она писала: «Поскольку мы не имеем полностью удовлетворяющей нас классификации, то, оставляя в стороне докучные сказки и небылицы, являющиеся пародией на традиционную сказку и стоящие несколько особняком в фольклорной прозе, можно выделить четыре основные группы сказок: сказки о животных, волшебные сказки, авантюрные и бытовые. В каждый из этих видов входит довольно разнокачественный материал. К волшебным сказкам, например, при такой системе классификации должны быть отнесены легендарные и богатырские сказки, к авантюрным – так называемые исторические и часть новеллистических сказок, к бытовым – сатирические сказки и анекдоты и т. д. Предложенная нами классификация, конечно, не исчерпывает всех видов сказки и не претендует на то, чтобы считаться окончательной» (
Окончательной классификации сказок до сих пор никто не создал. Главное препятствие к их удовлетворительной классификации – отсутствие единых критериев. С одной стороны, они выделяются на содержательной основе (например, сказки о животных), а с другой – на формально-жанровой (например, сатирические сказки).
Если подвести под классификацию сказок только содержательные критерии, то её можно вывести из картины мира. Она включает в себя пять компонентов – 1) мир в целом, а также его части – 2) физическую природу, 3) живую природу, 4) психику и 5) культуру. С каждым из этих компонентов связаны соответственные сказки. Взятые в системе, они создают свою картину мира – сказочную.
Сказочная картина мира соседствует в обыденном сознании с пословичной. Их соседство вполне естественно, поскольку пословицы и сказки охватывают весь мир, а следовательно, создают особые картины мира. Главное отличие между ними – реалистичность пословичной картины мира и фантастичность сказочной. Если в пословицах – реальная жизнь, то в сказках – фантастические мечты.
Из этой разницы между пословичной и сказочной картинами мира вовсе не следует, что сказочная картина мира не отражает реальности. От этой самой реальности никуда не уйдёт даже самая фантастическая сказка. Однако сказки, в отличие от пословиц, позволяют себе неизмеримо более вольное обращение с представлением о реальном мире, чем пословицы.
Разве могут пословицы, например, позволить себе, чтобы животные в них заговорили на чистом русском языке? А в русских сказках они это делают сплошь и рядом. Но и в сказках в конечном счёте мы должны обнаружить картину реального мира.
Своеобразие сказочной картины мира состоит в первую очередь в том, что положительные герои в сказках активно противостоят отрицательным. Так, в русских волшебных сказках в качестве первых выступают Иван-царевич, Иван-коровий сын, Иван-дурак, Василиса Премудрая, Марья Моревна и др., а в качестве их врагов – Кощей Бессмертный, Баба Яга, многоголовый Змей и т. п.
Победе положительных героев над отрицательными в наших сказках способствуют волшебные силы – помощники (Мороз-трескун, Усыня, Горыня, Дубыня, Сивка-бурка и т. п.) и предметы (ковёр-самолёт, сапоги-скороходы, скатерть-самобранка, шапка-невидимка, волшебное кольцо т. п.). С помощью этих сил положительные герои в сказках всегда одерживают верх над отрицательными. В результате правда в них всегда торжествует над ложью, добро – над злом, а справедливость – над несправедливостью.
Особого внимания заслуживают русские сказки о дураке. До сих пор время от времени проскакивает утверждение о том, русский сказочный дурак (чаще всего это Иван) олицетворяет собою типичные черты русского человека. Как отметил А. Д. Синявский, к этим чертам относят «пассивность, леность ума, надежду на авось, расчёт на то, что кто-то придёт со стороны и всё за нас сделает» (
На этой же странице А. Д. Синявский заявляет: «Русский сказочный дурак – это ведь не просто выражение каких-то типичных свойств русского народа, но явление куда более сложное и многосторонное».
Увы, это заявление оказалось по существу голословным. Никакой сложности и многогранности в том сказочном Иване-дураке, которого А. Д. Синявский изобразил в своей книге, её читатели не найдут. Вся «сложность и многогранность» образа русского сказочного дурака сведена у него всего к двум ведущим чертам этого образа – беспросветной глупости и неискоренимой лени.
Вот некоторые вырезки из книги А. Д. Синявского о русском сказочном дураке:
1. «Разумеется, сказочный Дурак – не мудрец, не мистик и не философ. Он ни о чём не рассуждает, а если и рассуждает, то крайне глупо. Но, можно заметить, он тоже находится в этом состоянии восприимчивой пассивности. То есть – в ожидании, когда истина придёт и объявится сама собою, без усилий,
