— И что она отравила генерала Иванова?
Перед глазами Ермолая промелькнул майор Мхитарян, убитые в вагоне окровавленные бойцы…
Тихо выдавил:
— Да. Она убила не только его одного.
— Просто непостижимо! Красивая, умная женщина, — фашистский агент, убийца. Война перевернула многое.
«Перевернула», — согласился Ермолай…
Истомин забрал Сергеева у конторы Госбанка. Они направились на аэродром.
— Что новенького у Коваля? — спросил майор.
— Переживает, фальшивых денег в городе много появилось, — ответил Ермолай. — Контора замучилась изымать.
— Да, — тяжело выдохнул майор. — Служба Канариса работает без остановок и отдыха, — ругнулся. — Завалил город диверсантами и фальшивыми рублями.
На аэродроме Ермолаю удалось часик отдохнуть.
Затем Истомин, Максимов и Сергеев на двух грузовых и одном легковом автомобилях отправились по ночному городу в Эрмитаж…
В музее офицеры (Истомин, Максимов, Сергеев) прошли в кабинет директора. Помимо академика Понаровского, в кабинете находился капитан Ильиных. На приставном к рабочему столу академика столике лежал фанерный серый плоский чемодан-портфель.
Вошедшие офицеры поздоровались, майор Истомин всех вошедших представил.
— Очень хорошо, — вымолвил академик. — Пройдите, товарищи, и посмотрите, что предстоит вывезти в этот раз.
Все прошли к приставному столу. Академик поднял крышку серого чемодана. В оставшейся лежать на столе его части находилась синяя материя с десятком углублений. В углублениях лежали булыжники разного размера и конфигурации желтого и серебристого цвета.
— Это платиновые и золотые самородки из коллекции горного нашего института, — вымолвил академик. — Самородки уникальные и бесценные, они собирались в России со времен Петра Первого. Их надо срочно вывезти в безопасное и надежное место.
Все устремили свои взгляды на содержимое чемодана.
«Надо же!?» — рассматривая блестящие оригинальные камни, удивился Ермолай.
Он слышал о редкой коллекции самородков горного института, но не видел ее.
— Мы согласуем этот вопрос, — медленно изрек Истомин. — Согласуем и место их будущего хранения…
Вскоре Понаровский и Сергеев отправились на погрузку экспонатов музея в машины. Истомин и Максимов вместе с Ильиных отправились по своим служебным делам.
Погрузка проходила по уже отработанной схеме. В ходе нее внезапно раздался неприятный вой сирены. Вскоре послышался и гул самолетов. Стали доноситься звуки взрывов, где-то невдалеке усиленно-надрывно заработали зенитные установки. Но погрузка не останавливалась ни на минуту…
Калиновский проснулся от сильного шума, исходившего из прихожей. Часы показывали половину третьего ночи.
В спальню вбежал взъерошенный Василий в халате.
— Стучат в дверь. Что будем делать, Федор? — воскликнул родственник. — Они говорят, что из милиции, требуют открыть.
Шум из прихожей не прекращался.
— Ведь выломают дверь, супостаты, — бросил Василий.
— Открывай, — поднимаясь с постели, выдавил Негоциант…
В гостиную вошли трое серьезных мужчин, двое в военной форме, один — в милицейской.
— Майор Истомин, — представился самый фактурный из гостей. — Со мной капитаны Максимов и Ильиных.
— Эксперт Калиновский Федор Федорович. Чем обязан в ночное время, товарищи? — стоя в халате, встретил гостей хозяин квартиры.
В это время с улицы послышались приглушенные звуки противовоздушной сирены.
— Вы знаете Шарова Николая по кличке Шар? — спросил один из капитанов.
«Началось! — воскликнул Негоциант. — Надо держать себя в руках и не показывать слабости», — приосанился и вымолвил:
— Я прожил всю жизнь в городе и многих знаю. Кажется, припоминаю и Шарова, мелкого такого спекулянта.
— Он заявил, что вы сделали ему предложение — украсть картину из Эрмитажа, — напористо продолжил капитан.
