«Как же летчики смогли приземлиться ночью на такую совсем небольшую поляну?» — удивлялся Ермолай, рассматривая бугристую, промерзшую полянку.
«Впрочем, — сразу грустно подумал, — ценой этого виртуозного приземления стали две жизни летчиков…».
Стал раздумывать и прикидывать, как будут подъезжать к самолету грузовики, за ящиками с экспонатами…
Ермолай взглянул на часы, майор Теплов ходил уже 4 часа…
Двое мужчин в шапках и солдатских шинелях сидели спиной к спине на упавшем, старом большом дереве. Согреваясь друг от друга, они то ли дремали, то ли бодрствовали…
Вот в двух десятках метрах от них среди стволов деревьев показался осторожно идущий мужчина в военной форме. На голове у него находился синий летный шлем.
— Никак летун военный топает, — толкнув соседа локтем, тихо изрек один из мужчин.
— Тихо ты, — прошипел второй. — Я его уже пять минут наблюдаю. Внимательный тип.
— Да, минуту назад ты храпел вовсю, Емеля…
— Тихо, Балда! — резко оборвал второй мужчина. — Видно не местный вояка, идет неуверенно.
— Осторожность соблюдает, — прошипел первый мужчина. — Давай его пропустим вперед, потом понаблюдаем. Ну, а потом возьмем на абордаж, поговорим с ним. Ну, и решим, как с ним быть. Как мое предложение?
— Точно балакаешь. Только сделать это надо осторожно, у военного может быть оружие…
Время шло, а майора Теплова не было видно.
«Интересно, как он там? — раздумывал Сергеев. — Нашел какой-то населенный пункт? Нашел людей? Позвонил в Москву?..» — и решил перекусить.
Аккуратно проник в чрево самолета. Обошел грузовой салон, поправил несколько ящиков с экспонатами в отсеке.
Занял свое обычное место у иллюминатора, достал запасы и принялся не спеша трапезничать…
Последнее время у Риббентропа было плохое настроение. Гитлер требовал, чтобы Япония незамедлительно вступила в войну с Россией. На все дипломатические усилия его, Риббентропа, министерства в этой части, японцы неофициально отвечали, что пока не готовы к большой войне. Следовал и их официальный ответ — они усиленно готовятся к войне с Россией.
Ох уж эти восточные тонкости и хитрости!?.
На доклад прибыл полковник Шульц. Какое-то время рейхсминистр слушал невыразительную речь полковника. Когда тот перешел к российским событиям, Риббентроп перебил:
— Шульц, вы выяснили, что с питерским агентом Сонетом?
— На данный момент, точной информации по нему нет.
— Сонет — важнейший наш агент! — вскипел рейхсминистр. — Что вам вообще известно о нем?
— Сонет исчез, не выходит на связь. Возможно, уходя от слежки, он залег на дно…
— Срочно оправьте человека в Ленинград, мы должны точно и все знать о Сонете.
— Слушаюсь, господин рейхсминистр.
— Что по украденным в Эстонии художественным холстам из Ленинграда? — спросил рейхсминистр.
— Руководство спецпочты еще не закончило расследование.
— А вам, Шульц, ничего не известно? — уже взорвался Риббентроп. — Нет даже никаких предположений?
— Мы навели некоторые справки, поставили задачи информаторам и агентам…
— И?
— Пока только предположительно, по косвенным признакам, — это работа СД.
«Шелленберг! — воскликнул Риббентроп. — Этот выскочка! Пронюхал… и организовал нападение…».
— Стопроцентных доказательств, господин рейхсминистр, — продолжал полковник, — у нас пока нет…
— Продолжайте работать, Шульц. И активнее, активнее работайте. Вы свободны…
