мониторной уже полыхало вовсю; вооруженные солдаты пытались остановить спешащих к ним заключенных очередями из автоматов, однако парочке пленников удалось избежать ранений, и теперь эти везунчики сошлись с легионовцами врукопашную.
– Давай уже, заводи мотор, – прикрикнул я на копошащегося Грина.
– Да, да, да… – Он судорожным движением ухватился за ключ, торчащий из замка зажигания.
Двигатель с неохотой фыркнул… и тут же заглох: видно, аккумулятор был дохлый.
– Эй! Они уезжают! – услышал я за спиной незнакомый голос.
В следующий миг заднее стекло разлетелось вдребезги.
Ломать комедию больше не имело смысла. Изначально я хотел, чтобы Грин под видом одного из надзирателей-легионовцев не спеша вывез нас из города, но первоначальный план, увы, приказал долго жить.
Оставалось тупо рвать когти.
– Меняемся! – рявкнул я.
Джеральд с явным облегчением перелез на пассажирское, а я занял место за рулем. Не медля, утопил педаль газа в пол и помчался по проулку к пересечению с одной из главных улиц Эль-Вафры.
– Пригнись от греха, – велел я Грину. – Чтобы не подстрелили.
Он послушно сполз вниз, поджав ноги, так, чтобы голова не торчала выше спинки кресла. Машина достопамятного Фарида, казалось, уже позабыла за долгие годы жизни, что у нее есть не только первая и вторая, но и третья с четвертой передачи. Дороги в Эль-Вафре были тем еще испытанием – ухаб на ухабе, – и старое корыто, на которое я раскошелился вчера, рисковало просто развалиться на очередной кочке… но пока нам, по счастью, везло.
Я вылетел из проулка, едва не сбив случайного пешехода, – кажется, это был тот самый ворчливый тип с тростью, который злобно косился на меня в столовой. Я слышал, как он ругается нам вслед на арабском, но даже не вдумывался в сказанные им слова. Все, о чем я мог размышлять в те секунды, это рулевое колесо, дорога и погоня, которая конечно же была неминуемой.
Оторваться нам не дали. Когда я в очередной раз посмотрел в зеркало заднего вида, там уже виднелись два бежевых джипа. Я скрипнул зубами и переключился на четвертую. Достопамятная «глушилка», полученная от Гопкинса, вывела из строя большую часть современных машин с электронным зажиганием, но, увы, она ничего не могла поделать со старомодными дизельными и бензиновыми аппаратами. Нас спасал эффект неожиданности: патрули, разгуливающие по улицам, были еще не в курсе последних новостей и потому хватались за оружие только тогда, когда наш «мустанг» уже пронесся мимо. Протянув правую руку назад, я подхватил с заднего сиденья каску и нахлобучил ее на голову. Заднее стекло и без того было не слишком солидной преградой для пули, а теперь, когда и его не стало, мой затылок превратился в отличную мишень для стрелков, сидящих в джипах.
Разумеется, машины Легиона были куда мощнее моей, вдобавок ехали мы теперь по прямой, и, как итог, они стали стремительно сокращать дистанцию. Только что между нами было метров пятьдесят, а уже полминуты спустя они практически со мной поравнялись. Скрипя зубами, я дождался, пока они перейдут на пятую передачу, дабы попытаться зажать меня в «коробочку», и резко нажал на тормоз. Время на несколько секунд замедлило ход, и я смог сполна насладиться зрелищем удивленных физиономий преследовавших меня солдат, которые – внезапно! – пронеслись мимо «дичи». К сожалению, обошлось без деталей: уж больно тусклым был свет уличных фонарей. Однако его вполне хватило, чтобы углядеть среди прочих рож хмурую морду Гэбстона и в очередной раз поймать себя на мысли, что я определенно видел этого типа прежде.
Где же и когда мы с тобой встречались, чертов засранец?
Впрочем, для размышлений на этот счет момент был, мягко говоря, не самый подходящий: не дожидаясь, пока легионовцы сдадут назад или развернутся, я рванул в ближайший проулок.
Разумеется, я не надеялся с помощью одного примитивного трюка сбросить преследователей с хвоста. Все, что мне удалось, – выиграть немного времени. Но в сложившейся ситуации даже это ничтожное преимущество казалось даром свыше.
В том, что за рулем «мустанга» сидит Мамонт, Богут практически не сомневался. Ну кто еще, в самом деле, имеет достаточно дерзости, чтобы вломиться в городскую тюрьму и выкрасть оттуда заключенного? А этот взгляд, которым беглец одарил пронесшегося мимо ликвидатора? Разве можно спутать его с чьим-либо еще? И пусть с внешностью русский убийца поработал на славу, даже лучший в мире декодер не способен изменить саму личность, прячущуюся за размытой маской.
– Разворачивайся, живей! – прикрикнул Глен на шофера, который уже и так, пыхтя, спешно крутил ролевое колесо.
Интересно, а Мамонт его узнал? Наверное, да. А, впрочем, есть ли разница? Тачка, на которой стремится удрать русский, очевидно, чуть ли не разваливается. Все, на что способен Сергей в данной ситуации, это петлять по городу в надежде, что его преследователи по какой-то нелепой случайности выйдут из гонки.
– Давай-давай! – продолжал орать Богут.
– Да, сэр! – только и повторял водитель.
Вслед за вторым джипом, шофер которого оказался немного расторопнее, машина Глена устремилась в проулок, куда свернул «мустанг» Мамонта. Самого беглеца видно не было – видимо, он решил затеряться где-то в городском лабиринте. Ну ничего, солдат в Эль-Вафре хватает, вероятно, очень скоро
