они загонят ликвидатора в ловушку.
Сняв с пояса рацию, Богут проорал:
– Всем! Всем! Всем! Двое беглецов на зеленом «мустанге» пытаются покинуть город! Приказано взять живыми или мертвыми! Повторяю: двое на зеленом «мустанге», взять живыми или мертвыми!
Они свернули направо, потом еще раз…
– Твою мать! – рявкнул шофер, когда джип, идущий первым, внезапно замер на месте и машина Богута едва не влетела в него сзади. – Кто так тормозит?!
Высунувшись из окна, он воскликнул:
– Ты чего встал?
Вместо ответа спереди громыхнуло так, что стекла в окнах задрожали и в переулке на миг стало светло, как днем.
– Что там творится? – Богут тут же распахнул дверь и выскочил из машины.
Он увидел «мустанг» Мамонта, который, объятый пламенем, стоял у тупиковой стены. Передок у автомобиля, можно сказать, отсутствовал. Складывалось впечатление, что русский ликвидатор от отчаяния попытался протаранить стену, но успеха не снискал и, хуже того, взорвался вместе с машиной.
– Они были внутри? – подойдя к первому джипу, спросил у водителя Богут.
– Кажется, да, – неуверенно протянул солдат. – Я, честно сказать, не успел рассмотреть – только свернул, а тут уже они, я по тормозам, а она как рванет…
– Ясно… – пробормотал Глен, пристально глядя на горящий автомобиль.
– Выходит, все, сэр? – спросил стрелок, сидящий на пассажирском кресле. – Поймались?
– Ничего не все, – буркнул Богут, одарив торопыгу недовольным взглядом. – Сейчас догорит и посмотрим, а пока надо проверить ближайшие дома. Вдруг они успели выскочить из автомобиля и сбежать? Берите фонари и вперед, живей!
Сказав это, он первым устремился к двери одноэтажного здания, на ходу вынимая из кобуры пистолет.
Глен очень хотел поверить, что на этом его кувейтская миссия завершена, но не мог – уж больно нереальной казалась такая развязка. Да, безусловно, задача у Мамонта была не из легких, а шансы на успех крайне низкими, но Богут очень сомневался, что человек, переживший Сирджанскую Мясорубку, погибнет таким вот нелепым образом – просто врезавшись на полном ходу в кирпичную стену. Опять же, будь беглецы в машине, наверняка бы попытались ее покинуть еще до того, как грянул взрыв.
– Всем! Всем! Всем! – поднеся ко рту рацию, прорычал Богут. – Беглецы, вероятно, покинули «мустанг» в проулке между двадцатой и тридцатой улицами. Внимание, они вооружены! Повторяю: вооружены и очень опасны. Приказано доставить живыми или мертвыми…
Остов «мустанга» продолжал пылать.
Видел бы только бедолага Фарид, что стало с его любимой машиной!..
– Сергей Мамонтов?
Я открыл глаза и уставился в серый потолок. Узнав, кто я и через что прошел, руководство расщедрилось и поместило меня не в общую палату, а в отдельную, хотя, честно сказать, не знаю даже, где мне было бы лучше – среди прочих парней, кому повезло пережить ранение, или наедине с самим собой.
Повернув голову, я уставился на стоящего в дверях рядового. Надменно вскинув подбородок, он смотрел на меня сверху вниз, будто на вонючего дезертира. Мне жутко захотелось врезать ему по гладко выбритой морде и сломать, допустим, челюсть, но я всего лишь пробормотал:
– Да, это я.
– Вас хочет видеть генерал, – процедил рядовой.
В его тоне явно слышалась зависть. Как будто я должен мечтать о встрече с генералом!.. На самом деле я бы предпочел остаться в кровати и немного подремать, ведь мое израненное тело, едва коснувшись матраса, буквально взвыло от боли, словно по нему неоднократно проехались катком.
Но отказывать генералу конечно же было нельзя – не поймут.
– Когда он хочет меня видеть? – на всякий случай уточнил я, уже зная наперед, какой услышу ответ.
– Прямо сейчас.
Кряхтя, я сел и свесил ноги. Стоило коснуться пятками пола, и икры моментально задрожали, будто я за полдня успел потяжелеть на тонну. Подхватив со стула трость, которую мне ссудили для подобных непредвиденных прогулок, я вслед за надменным рядовым устремился к лестнице (да-да, лифт, как назло, два дня как сломался).
Честно скажу – это была настоящая мука. Каждый шаг отдавался болью, будто я шел по битому стеклу. Но это были семечки по сравнению с тем, что ждало меня по возвращении, – ведь обратно мне придется
