Спящие красавицы

— Потому что это все еще там. Если оно исчезнет или превратится в дуб или плачущую иву, тогда можно сдаваться.

Они ждали.

Глава 17

1

В супермаркете Шопуэлл, где традиционно проходили Собрания, Эви выступала перед широкой аудиторией тех, кто сейчас населял Наше место. Ей не потребовалось много времени, чтобы произнести свою часть, которая сводилась к одному: это был их выбор.

— Если вы останетесь здесь, каждая женщина, от Дулинга до Марракеша, появится в этом мире, в том месте, где они заснули. И начнут все сначала. Будут свободно растить своих детей так, как они хотят. Создадут свободный мир. Это хорошая сделка, мне так кажется. Но вы можете вернуться. И если вы это сделаете, каждая женщина проснется там, где она уснула в мире мужчин. Но вы должны вернуться все.

— Кто ты? — Спросила Дженис Коутс Эви через плечо своей дочери, крепко держа Микаэлу за руки. — Кто дал тебе эту власть?

Эви улыбнулась. Вокруг нее витал зеленый свет.

— Я просто старая женщина, которая в настоящее время выглядит молодой. И у меня нет никакой власти. Как и лиса, я всего лишь эмиссар. Это у вас есть власть.

— Хорошо, — сказала Бланш Макинтайр. — Давайте это обсудим. Как присяжные. Потому что я полагаю, что мы таковые и есть.

— Да, — сказала Лила. — Но не здесь.

2

На то, чтобы собрать всех жителей нового мира ушло полдня. Гонцы были отправлены во все уголки города, чтобы созвать женщин, которые не были на тот момент в супермаркете.

Они в тихой колонне прошли по Мэйн-стрит, а потом перебрались на Болл-Хилл. Ноги Бланш Макинтайр беспокоили ее, поэтому Мэри Пак везла ее в одном из гольф-каров. Бланш держала на руках Энди Джонса, ребенка-сироту, в голубом покрывале, и рассказывала ему короткую историю:

— Давным-давно, был парнишка, который ходил туда-сюда, а все женщины любили его.

Зеленый почки проклевывались повсеместно. Было холодно, но весна уже приняла бразды правления. Они уже почти догнали время года, каковым оно было в старом мире, когда они заснули. Скорость реализации задуманного удивила Бланш. Ей казалось, что на это понадобится гораздо больше времени.

Когда они свернули с дороги и зашли в усеянный мотыльками лес, остальную часть пути их вела лиса.

3

После того, как условия Эви были вновь разъяснены тем, кто пришел позже, Микаэла Коутс встала на молочный ящик, и, взвалив на себя роль репортера (возможно, в последний раз, возможно, нет), рассказала им все, что произошло по ту сторону Дерева.

— Доктор Норкросс убедил нападавших остановиться, — сказала она. — Ряд мужчин отдали свои жизни до того, как возобладал разум.

— Кто умер? — Закричала одна из женщин. — Пожалуйста, скажи, что мой Мисах не был одним из них!

— Что там с Лоуренсом Хиксом? — Спросила другая.

Пронесся рокот расспрашивающих голосов.

Лила подняла руки.

— Леди, леди!

— Я не леди, — проворчала бывшая заключенная по имени Фрейда Элкинс. — Говорите за себя, шериф.

— Я не могу сказать, кто мертв, — возобновила свой рассказ Микаэла, — потому что большую часть сражения я провела в тюремной библиотеке. Я знаю, что Гарт Фликингер мертв, и… — Она собиралась упомянуть Бэрри Холдена, затем увидела его жену и оставшихся дочерей, ожидавших, что она скажет, и не решилась — … и это все, что я знаю. Но я могу сказать вам, что все дети и младенцы в Дулинге в полном порядке. — Молясь всем сердцем, чтобы это было так.

Зрители разразились аплодисментами. Когда Микаэла закончила, Дженис Коутс заняла ее место и объяснила, что всем будет предоставлена возможность озвучить свой выбор.

— Что касается меня, — сказала она, — я голосую, с некоторым сожалением, за то, чтобы вернуться. Это место гораздо лучше, чем то, которое мы покинули, и я верю, что совершенству нет предела. Без мужчин мы принимаем справедливые решения, без излишней суеты. Мы без ссор обмениваемся ресурсами. Насилия среди членов нашей общины практически нет. Женщины раздражали меня всю мою жизнь, но в них нет ничего от мужчин. — Ее личные