построить теорию познания” выглядит комично. Как будто таким путем можно обеспечить себе
§ 2. Искусственный интеллект как эстетическое произведение
Типичный пример современного произведения познания – искусственный интеллект, который заменяет жизнь нашего ума ее имитацией, он представляет собой искусно сделанное произведение культуры, а не природы, являясь интеллектуальным воспроизведением чего-то в нас, в нашем социальном составе; само искусственное становится здесь интеллектуальным, но не интеллигибельным. Уже существует целый массив научной литературы, посвященный проблематике технологической деятельности, которая выстраивается вокруг образа интеллектуального развития. Но пока невозможно найти в этом массиве труды, прорабатывающие саму идею искусственного интеллекта, дополненной реальности – хотя бы на том уровне, на котором в свое время прорабатывали идею машины Декарт или Ницше. Логика развития этой идеи движется у Картезия по территории понятий объективного совершенства и совершенной причины: «…если кто-либо обладает идеей какой-то весьма искусной машины, он с полным правом может себя спросить, по какой именно причине он таковой обладает: видел ли он где-нибудь такую машину, созданную кем-то другим, или он очень прилежно изучал науку механики, или, наконец, обладает такой силой таланта, что сумел изобрести ее сам, нигде и никогда раньше не видев? Ибо все то искусство, что заложено в вышеупомянутой идее лишь объективно или репрезентативно, должно содержаться в ее причине – какой бы эта причина ни была – не только объективно или репрезентативно (по крайней мере в первой и главной ее причине), но поистине формально (formaliter) или отчетливо (eminenter)»[71]. Следовательно, само идея машины внутренне связана с представлением о мастерстве изобретения, которое сразу выводит нас на тематику эстетического видения механики: «…требуется много искусства и опыта, чтобы построить и наладить описываемые мной машины так, чтобы не упустить ничего существенного; я был бы не менее удивлен, если бы это удалось им сразу, как если бы удалось кому-нибудь в один день выучиться отлично играть на лютне только потому, что у него хорошая партитура»[72]. Но может ли мыслящая машина играть на лютне или писать романы? Какова интеллектуальная партитура компьютерной программы, станет ли она основной формой записи произведения искусственного разума? На наш взгляд, отношения художника-программиста и самой программы в чем-то напоминают отношения соавторства, структуры общения писателя и читателя, а это уже вводит сложнейший философский мотив в виде извивающейся ленты производящего произведения.
Эстетический подход к аналитике искусственного интеллекта должен вести к пониманию последнего как того, что представляет собой нечто вроде художественной мультипликации разума (включая компьютерную графику и анимацию), в которой, во-первых, нарисованный персонаж замещен созданным человеком разумом, как сказано у Гете:
Во-вторых, покадровая сьемка последовательных фаз движения рисованных объектов замещена такой последовательностью инструкций, каковой является компьютерная программа. В сущности, это новый ментально-художественный жанр: рационалистическая сказка стала былью, произошла встреча реального и виртуального миров, которая начала определять антропологический маршрут. Да и только что поднятая тема имитации, мимезиса сразу же вводит эстетический мотив в поле зрения исследователя мыслящей машины или того, что Ницше называл застывшей исчислимостью механического процесса, – уже у Декарта то, что в чем-то напоминает такую машину, а именно человек как телесная машина, имеет форму эстетической механики – форму совершенной скульптурной техники, воплощенной в статуе. Сегодня человек уже положил начало процессу оцифровывания самого себя, придал вещам логизированный характер, уверовав в образ реальности, который побуждает нас признать, «будто тут мы можем сосчитать, вычислить»[73]. И предстоит еще сосредоточиться на таких новых направлениях исследовательской работы, как эстетика математики, эстетика конструирования, эстетика интерактивности. Эстетика открывает новые возможности для понимания способов интеграции техники в культуру, для анализа самой мыслящей машины подражания, оптимистические версии которой связаны с убеждением, что мы, перефразируя Бодлера, новый мир найдем в этой безвестной глубине, мир, построенный не на субстанционалистской, а на функционалистской основе. «Для функционалистских концепций искусственного интеллекта существенен отказ от поиска субстанций интеллекта, от всех субстанционалистских вариантов (мозг, нейросети, тело) интерпретации интеллекта»[74]. Центральный эстетический вопрос, который встает в связи с осмыслением различных версий искусственного интеллекта, – что перед нами: репродукция картины разума или картина другого разума? Это в какой-то мере выявление, невозможное обычными средствами, качественного различия между практиками разума, когда одному партнеру по практике открывается весь мир, а другому – только его цифровая часть, которую мы можем фиксировать с помощью дискретных и непроницаемых точек и измерять временем-числом, когда одному дается естественное чувство с его условиями полноты и совершенства, другому – «ощущение искусственное» (М. Пруст), того различия, которое, не прочитай мы интенции искусства, возможно, так и оставалось бы нераскрытой тайной и того, и другого разума; они не совмещались бы друг с другом, и мы не смогли бы усмотреть в них структуры сущностного проекта видимой реальности. К тому же сам искусственный интеллект как произведение ожидает от каждого, кто сталкивается с ним, нахождение в позиции со- авторства, со-творчества, и, по-видимому, такое нахождение потребует спонтанной метафизики языка общения между ними. Архитектурный проект искусственного интеллекта еще не завершен, но уже сейчас ясно, что «исследования в области искусственного интеллекта могут быть важным способом понимания естественного интеллекта, да и вообще всех познавательных способностей человека»[75]. Компьютерное представление знаний связано с иноразмерностью человеческого разума, с его эквивалентом, с квантованностью деятельности и кристаллизацией точки
