действия же, их сопровождающие, их облекающие, имеющие целью давать вниманию вспомогательные ключи созерцаний и магически собирать под властью духа силы души — об-ряд.
7. В части третьей я предупреждал, что есть опасность понимать таинство как магический обряд. Таинство, действие преестественное, не допускает естественного объяснения.
Не нужно отрицать, что церковь пользуется в богослужении магическими силами, как пользуются естественными силами вообще, как пользуются техникой — хотя бы печатая, или даже только переписывая книги, — но смысл, сущность богослужения — в приобщении к премирной тайне, в разрыве причинности природы, в низведении благодати. Действие, совершающееся в природе, в кругу ее законов, прорывает этот круг; действие это запечатлено знаком Божьей тайны. Таинство, совершаясь в падшей природе, имеет свойство тайны, откуда и его имя таинство. Оно сочетает явь и тайну, естество и преестественное бытие; через человека оно преображает природу, включая ее в тело Христово — Церковь.
8. Так как аскетика рассматривает человеческую сторону в свершении таинств, момент человеческой активности, а таковой есть проявление творческой мощи человека, относящейся к области тоже искусства, то следует посвятить некоторое внимание особому рассмотрению искусств.
Глава 10.Соборная аскетика, искусство
1. Искусство есть человеческая деятельность, имеющая целью открывать другим возможность умозрения сущностей посредством созидания ключей умозрения. Поэтому, исследуя искусства, надо разделять их, во-первых, по предметам умозрения, во-вторых, по видам ключей умозрения.
2. Аскетическую ценность, т. е. ценность для вселенского спасения имеет только то искусство, которое возводит к умозрению тайн Царства Божия.
Поэтому только такое искусство подлежит рассмотрению в малой аскетике.
3. Всех искусств можно насчитать пять, а именно: искусство слова, живопись, музыка, архитектура и философия. Из них важнейшее — искусство слова, ибо оно нарекает имена тайнам и тем открывает их людям.
Так как искусство слова рассматривается на протяжении всего исследования, я не буду здесь отдельно его изучать, абуду лишь касаться его попутно при рассмотрении остальных четырех искусств.
4. Нет искусства для искусства. Искусство — для молитвы.
5. Оттого-то искусство слова — основное, ибо через имя совершается молитва, которая есть установление небесных отношений между личностями. Живопись приносит молитве иконы, то есть вещественные символы, возводящие к умозрению небесных личностей; музыка приносит напевы, которые рождают соответственную призываемому имени настроенность в человеке; архитектура же и философия имеют значение одинаковое: создавать огражденный от влияния мира круг, в котором могло бы быть изрекаемо слово и призываемо имя; только архитектура защищает построениями из вещества, а философия — построениями понятий.
Архитектура и философия есть искусства ограждающие, живопись же и музыка ближе них к искусству слова, ибо живопись дает символы личностей, к которым молитва обращается, а музыка дает соответственный строй личности, от которой молитва направляется. Поэтому должно бы дать такую схему искусств:(рис.)
Но с другой стороны архитектура и живопись дают пространственные символы объективного бытия, музыка же и философия не предстоят вне субъекта, а могут быть только переживаемы в душе. И музыка, и философия — внутри субъекта, они стремятся управлять его настроением.
Есть и еще иные соотношения. Архитектура и музыка не направлены к постигаемой личности, тогда как живопись в форме иконописи и философия, поскольку она возвещает идеи и дает метафизические портреты (словесные иконы) небесных сущностей, направлены к постижению определенных личностей.
Живопись и философия индивидуализируют объекты, тогда как архитектура и музыка имеют дело лишь с принципом единства множественности личностей: именно архитектура — храмовая, конечно, — имеет целью дать символ небесного собора душ в Царстве Божием, а музыка раскрывает общие всем настроения мировой души — первозданной, родовой стихии. Эти утверждения пока не ясны, но дальше они будут доказаны.
Таким образом, искусство слова в высшей форме своей — как литургика — открывает призыванием имен тайны Царства Божия. Искусство живописи в высшей форме — как иконопись — дает символы постигаемых личностей, обитающих в небесном граде, а музыка в форме духовного пения вносит соответствующий мир и порядок в душу, правильно настраивает ее. Наконец, архитектура в форме храмового зодчества и философия ограждают молящегося от рассеивающих влияний помощью окружения представлений и понятий, или, иначе, символов и интуиций. Обозначая интуитивные направленности в глубины личностей синим, а начала единства личностей вцелом — красным, мы получим такую схему искусств: (рис.)
храмовое зодчествоиконописьлитургикамузыкафилософия
основное искусство: призывание имен сущностей
