связалась для читателей с именем автора 'Кавказского пленника'. В. Ф. Раевский называл П 'певцом Кавказа'.
7 - Она Ленорой, при луне... - Намек на балладу Бюргера 'Ленора'. С полемики вокруг русских переводов ее ('Людмила' Жуковского, 1808; 'Ольга' Катенина, 1816) начались споры о романтизме и народности.
Назвав непосредственно немецкий оригинал ('Ленора'), а не какую-либо одну из русских версий ('Людмила', 'Ольга'), П дал обобщенную романтическую формулу и уклонился от того, чтобы присоединиться к конкретным интерпретациям ее в русской поэзии.
9 - Как часто по брегам Тавриды... - Образ Тавриды ассоциировался у читателей тех лет с 'Бахчисарайским фонтаном' и циклом элегий так же, как стих 'В глуши Молдавии печальной' ( VIII, V, 3) вызывал представление о 'Цыганах', послании 'К Овидию' и др. Таким образом, каждый из этих символов одновременно обозначал некоторый период творчества П, памятный по литературным спорам, вызываемым появлением тех или иных произведений П, определенный хронологический период реальной биографии поэта и некоторый момент в романтическом мифе, создаваемом при участии самого П вокруг его имени и соединяющем и окрашивающем первые два момента.
12 - Немолчный шопот Нереиды... - Нереида (древнегреч.) - нимфа, дочь бога моря Нерея, зд.: море. Образ из крымских элегий П (см. II, 1, 156).
V, 10 - Вдруг изменилось все кругом... - В беловой рукописи:
Но дунул ветер, грянул гром
(VI, 167)
намек на ссылку в Михайловское.
H. Л. Бродский комментирует это место так: 'Ветер, гpом - это слова из того семантического ряда, которым Пушкин нередко сигнализировал о вольнолюбивом порыве, о восстании, мятеже, революционном движении, вообще о катастрофе, выходящей за пределы личного интимного крушения [...]. 'Грянул гром' - разразилось 14 декабря' (Бродский, 290). Толкование это следует считать ошибочным. В тексте Л:
В глуши Молдавии печальной
Она смиренные шатры
Племен бродящих посещала,
И между ими одичала,
И позабыла речь богов
Для скудных, странных языков,
Для песен степи ей любезной...
Но дунул ветер, грянул гром 1:
И вот она в саду моем
Явилась барышней уездной,
С печальной думою в очах,
С французской книжкою в руках
(VIII, V, 3-14).
1 Приводим этот стих по варианту беловой рукописи.
Если принять толкование Бродского, то получим такую последовательность событий: пушкинская Муза скитается в степях южной ссылки - происходят события 14 декабря - пушкинская Муза появляется в Михайловском 'с французской книжкою в руках'. Это противоречит и содержанию V строфы, и пушкинской биографии, и здравому смыслу. Что же касается утверждений, что 'ветер, гром' в творчестве П 'нередко' означали восстание, мятеж, революционные движения и противостояли семантике 'личного интимного крушения', то они или 'сигнализируют' о неосведомленности автора, или свидетельствуют о его расчете на неосведомленность читателя. В поэзии П нет ни одного случая употребления слова 'ветер' ('ветр') в таком значении (см.: Словарь языка Пушкина, т. I, с. 255). Слово же 'гром' употребляется и в прямом значении, и в переносном, обозначая во втором случае как общественные движения (войны, социальные катаклизмы), так и личные катастрофы. Ср. стихотворение 'Туча' (III, 1, 381) или строки из 'Цыган' об Алеко:
Над одинокой головою
И гром нередко грохотал;
Но он беспечно под грозою
И в ведро ясное дремал
(IV, 184).
Означает ли это, что Алеко принимал участие в революции ?
У П выделены такие этапы: Кавказ - место действия 'Кавказского пленника', Крым, связанный с 'Бахчисарайским фонтаном', Молдавия - мир 'Цыган', среднерусская провинция - место действия центральных глав EO, петербургский свет - завершение романа. Однако речь идет не о простом географическом перемещении Музы: из вымышленного романтического пространства она переходит в реальное. Это и означает, что 'изменилось все кругом' - изменился весь мир пушкинской поэзии, вокруг поэта и в его поэтическом сознании.
VII, 1-4 - Ей нравится порядок стройный... И эта смесь чинов и лет. Положительная оценка света в этих стихах звучит неожиданно после резко сатирических картин в предшествующих строфах, в том числе близких по времени создания (VII, XLVIII и LIII). Ближайшие тактические причины этого связаны с полемикой вокруг проблемы 'литературной аристократии', заставившей П противопоставить духовные ценности, накопленные дворянской культурой, 'идеализированному лакейству' (XII, 9). С этим можно было бы сопоставить попытку трактовать гостиную Татьяны как 'светскую и свободную' и 'истинно дворянскую':
XXVI
В гостиной истинно дворянской
Чуждались щегольства речей
И щекотливости мещанской
Журнальных чопорных судей
[В гостиной светской и свободной
Был принят слог простонародный
И не пугал ничьих ушей
Живою странностью своей:
(Чему наверно удивится
Готовя свой разборный лист
Иной глубокий журналист;
Но в свете мало ль что творится
О чем у нас не помышлял,
Быть может, ни один Журнал)]
XXVII
[Никто насмешкою холодной
Встречать не думал старика
Заметя воротник немодный
Под бантом шейного платка.]
И новичка-провинциала
Хозяйка [спесью] не смущала
Равно для всех она была
Непринужденна и мила
(VI, 626-627)
Однако вопрос этот не может быть сведен к тактике литературной борьбы. П, сохраняя сатирическое отношение к свету, видит теперь и другую его сторону: быт образованного и духовно-утонченного общества обладает ценностью как часть национальной культуры. Он проникнут столь недостающим русскому обществу, особенно после 14 декабря 1825 г., уважением человека к себе ('холод гордости спокойной'). Более того, П видит в нем больше истинного демократизма, чем в неуклюжем этикете или псевдонародной грубости образованного мещанства, говорящего со страниц русских журналов от имени демократии. Люди света проще и потому ближе к народу.
