– Это я не умею? – вскипела я. – А кто мошенничает, а? Вот только что тут моя башня стояла! И где она теперь?
– Я вашу башню на пятом ходу съел, – холодно отозвался альтарец.
– Какой «съел»! – подхватил Ганс, приподнимаясь с места. Его немного покачивало. – Тут она была, я все видел!
– И я видел! – пискнул Ченг. – Стояла она, вон на той клетке!
– А ты за кого болеешь, щенок? – вспыхнул альтарец, поднимаясь во весь рост. – За белых, – он указал на мои фигуры, – или за красных? – Он ткнул пальцем в фигурки Фа Дэ-Мина, ситуация которого была крайне плачевной.
– Я за правду! – заявил Ченг и тут же получил подзатыльник. – Ай, чего деретесь?!
– Умничаешь много! – огрызнулся альтарец. – Нет смысла так играть, когда один юнец поддается, а другие сопляки меня в мошенничестве обвиняют! Не успели из пеленок выползти, а все туда же!
– А ну, за слова отвечай! – прорычал капитан Фа.
Подскочив, он двинул офицера кулаком в бок. Тот взревел и дернул капитана за ворот френча. Фа Дэ-Мин отшатнулся, схватился одной рукой за стол, второй подцепил трость и что есть силы наотмашь хлестнул ею обидчика. Но тот уклонился, и удар пришелся по стоявшему рядом фессалийцу.
– Господа, что же это делается! – закричали по-фессалийски. – Наших бьют!
– Давай!
– Вали!
– Иэх!!
Ганс едва успел дернуть меня за локоть. Кто-то налетел, смял игральную доску. Фигуры фейерверком взметнулись к небу, застучали о землю и о чьи-то головы. Фонарь качнулся и лопнул, рассыпав колкие искры. Я пригнулась, пытаясь обезопасить живот.
– Уходи, уходи! – кричал мне Ганс, но его быстро оттерли в сторону.
Я заюлила между военными, перед глазами мелькали красная альтарская и черная фессалийская формы, драконы что-то кричали в моей голове, но я не разбирала слов. Кто-то подставил мне подножку. Я вскрикнула и взмахнула руками, заваливаясь вперед. Земля завертелась и понеслась к моему лицу, но удара почувствовать не успела: меня рванули за шиворот, помогая удержать равновесие.
– Сюда, щегол! – прошипели по-альтарски. – Курс на часовую башню, зови дежурных офицеров! Пшел!
Подняв взгляд, я увидела перекошенное окровавленное лицо Фа Дэ-Мина. Встряхнув меня, он легким пинком ниже спины придал вектор движения, и я, не успев удивиться, вылетела из толпы и во весь опор помчалась по полю.
– Драка! – вопила я во всю глотку. – Эй, там драка! Скорее!
За спиной слышались крики, грохот и улюлюканье.
Глава 11
Черные всадники
Ночь успела перетечь в слабо розовеющее утро, а мы все еще стояли перед дежурными майорами, оправдываясь за давешнюю драку. Мы – это зачинщики, всего двадцать три человека, к которым приписали Фа Дэ-Мина, его партнера по «пьяной» катаранге, Ганса и меня. Из нас всех наиболее мрачно выглядел генеральский адъютант.
Прожигая во мне дыры осуждающим взглядом, он процедил через губу:
– Представляю, как рассердится его сиятельство…
– Но я ничего такого не делала, – попыталась оправдаться я, уловив момент, пока майор отчитывал очередного провинившегося.
– А азартные игры? – прошипел Ганс. – А самогон? А драка, в конце концов?
– Я не участвовала в драке, – возразила и заработала грубое замечание от майора.
Дернулась и вытянула руки по швам: кажется, у меня начали вырабатываться армейские привычки.
– Никто не будет разбираться, – зло пробубнил Ганс. – А я как его сиятельству объясню? Тоже мне, удалой солдат нашелся!
Он снова фыркнул, а в моей голове радостно и немного пьяно начал горланить песни Забияка.
– Заткнись! – прицыкнула я.
Ганс завел глаза.
– Куда? – вопросил он в пустоту. – Куда делась милая фройлен с речью певучей и нежной? С ласковыми руками? С щечками, алыми, как клубника? Нет ее, пропала. Не узнаю этого грубого солдафона, что пьет деревенский самогон и огрызается на старого друга, как последний неотесанный крестьянин! Чемпион «пьяной» катаранги, пропойца и сердцеед!
Теперь уже майор велел всем заткнуться, а я покраснела.
«Вы хорошо вжились в роль, хозяйка», – одобрил Умник.
«Наша малютка-воин растет, как быстро время летит!» – пропел Забияка и икнул.
Я невольно икнула следом за ним и выпустила изо рта белое облачко пара. Кажется, мои драконы растут вместе со мной. Если так дело пойдет и
