Когда мы спустились к подножию горы, настало время прощания. Ямагути и Чжан Бимэй обнялись, глаза у Ямагути покраснели, а Чжан, наоборот, был весел. В тот же день мы прибыли на вокзал в Ганьси и после обеда сели в высокоскоростной поезд до Шэньчжэня. Ямагути держал в своей руке руку Юйцзе, и за всю дорогу они не произнесли ни слова. Мизит снова взялся за свою игру на телефоне.
Сквозь дрему я услышал вопрос Ямагути:
– Знаешь, какой для меня главный результат этой поездки?
Я уже было поднял голову, но он продолжил:
– Я кое-что понял. Когда на уроках наставника я говорил о романах, посвященных Японо-китайской войне, я все время испытывал какое-то сожаление, все время было что-то, чего я не касался.
– А сейчас понял? – голос Цао Юйцзе звучал необычайно мягко. – Поездка с наставником прошла не зря!
Оказывается, это Ямагути тихонько разговаривал с Цао Юйцзе.
Бао Ши
Женщина из квартала Сигуань
1
Несколько лет назад, когда я получил перевод в Гуанчжоу, у меня родилась мысль написать несколько очерков о гуанчжоуской жизни, рассказать о местных городских обычаях и нравах. Поэтому я отправился в уличный комитет района Ливань, где в течение года исполнял обязанности заместителя начальника (должность эта была номинальной). Должен признаться, что год выдался очень интересным: я завел множество знакомств, узнал много нового и освоил рабочий порядок уличного комитета.
Ливань – старинный район Гуанчжоу, который местные жители прозвали Сигуань, а в прежние времена он именовался Сиюань. С конца правления династии Цин на его территории располагался купеческий квартал, многие люди здесь разбогатели. Для гуанчжоусцев Сигуань – это место, окутанное легендами и преданиями, многие из которых стоило бы рассказать. Отдельного повествования заслуживают «сигуаньские девушки». В прошлом «сигуаньскими девушками» были дочери богатых торговцев, которые со временем в воображении обывателей превратились в полулегендарных персонажей, даже появились книги, описывающие их жизнь и занятия – все вплоть до гастрономических пристрастий. Говорят, что сигуаньские девушки любили носить белые платья, заплетали длинные черные волосы в косы, обували сандалии на деревянной подошве и украшали запястья жадеитовыми браслетами; среди лакомств они отдавали предпочтение обсыпанным кокосовой стружкой рисовым шарикам с начинкой. Жили сигуаньские девушки в «больших домах квартала Сигуань».
Большие дома, обычно двух– или трехэтажные, были резиденциями богатых купцов. Вход в них был с главного фасада и состоял из трех частей: распашной, перегородочной и обычной большой дверей. Перегородочные двери, очень похожие на современные роллетные ворота, изготовлялись из бревен (диаметром с чашку) и крепились к дверному проему с помощью деревянных балок – похоже на перевернутый частокол. Внутри дома было очень просторно, пол выстлан крупными керамическими плитками, и можно представить, как в прошлом по нему скользили белые ножки жительниц квартала Сигуань, обутые в гладкие сандалии; наверняка это выглядело очень изящно.
Согласно историческим данным, в самый благополучный период в квартале Сигуань было свыше восьми сотен больших домов. До наших дней сохранилось немного, всего несколько десятков. Эти дома сейчас разбросаны по всему кварталу Сигуань, но чаще всего они встречаются на проспекте Яохуа.
Во время работы в уличном комитете я познакомился с одной женщиной, точнее сказать, с пожилой дамой, или с одной тетушкой, как говорят на кантонском диалекте.
Тетушка жила как раз на проспекте Яохуа, более того, она была жительницей одного из больших домов квартала Сигуань. Звали ее Ли Чжи.
2
Впервые я повстречал Ли Чжи в июле того года. Это была пятница. С утра прошел стремительный ливень, но уже после обеда выглянуло солнце, лучи которого проникали в наполненный влагой воздух; повсюду было мокро и сыро.
В тот день после обеда Сяо Сунь, сотрудница уличного комитета, собиралась пройтись по подведомственным управлениям, чтобы раздать поручения, и поскольку она знала, что я люблю прогулки, то заглянула ко мне и спросила, не составлю ли я ей компанию.
– Хорошо-хорошо, я иду, – тут же ответил я.
Сяо Сунь, молоденькая белолицая девушка, была выпускницей Университета Сунь Ятсена и всегда работала с воодушевлением. Вместе мы обошли квартал за кварталом и наконец вышли на проспект Яохуа.
Яохуа хоть и называется проспектом, но на самом деле это небольшая, даже, можно сказать, крохотная улица протяженностью не более двухсот метров, к тому же узенькая, всего четыре-пять метров в ширину. Улица вымощена большими темно-красными гранитными плитами, а по ее бокам расположились те самые сохранившиеся большие дома. Фасады некоторых из них выходят прямо на улицу, а у других спрятаны за обнесенным оградой небольшим садиком с цветущими деревьями. Улица находится внутри квартала, далеко от проезжей части, поэтому прохожих здесь очень мало. Я столько раз гулял здесь и всегда встречал очень мало людей, а порой бывало, что и никого не увидишь.
