какое-то время хватит…» Тетушка ничего не ответила, только покивала головой.
Хозяин так и не вернулся. Тетушка прождала полгода; никаких новостей от хозяина не было, а деньги почти все закончились. В то время на одну текстильную фабрику требовались работники, тетушка подала туда прошение, и ее приняли. Она закрыла лавку и отправилась на фабрику, где и проработала до пенсии.
Так пролетело несколько десятилетий.
За эти годы многое произошло. Самым главным событием было поступление брата в университет в Пекине. Окончив его, брат уехал учиться за границу. Когда он вернулся, его распределили в государственный исследовательский институт, где он дослужился до должности заместителя директора.
Другим событием стало то, что тетушка получила комнату в общежитии от фабрики, как раз ту самую комнату, в которой она сейчас жила. Прежде это был дом богатой семьи, который впоследствии национализировали, и правительство передало его фабрике под общежитие. Так тетушке посчастливилось занять одну из комнат.
Еще за это время умерла мама, а сестры вышли замуж.
6
Тетушка же всегда жила одна.
Она сама так сказала мне и Сяо Сунь, поэтому здесь не может быть ошибки. Честно говоря, я немного поколебался, прежде чем уточнить. До этого момента я думал, что супруг тетушки уже умер, и хотел даже об этом спросить, но, побоявшись ее огорчить, решил не спрашивать, однако душу все равно терзало любопытство. В третью нашу встречу в доме тетушки я решил поделиться сомнениями с Сяо Сунь и обратился к ней:
– Отчего же не видно мужа тетушки? Спроси-ка ее, не умер ли он?
Сяо Сунь помедлила немного, вероятно, тоже считая, что неуместно о таком спрашивать, но все-таки задала вопрос (очень деликатно, расплывшись в улыбке). Она спросила по-кантонски, поэтому я не знаю, как точно она сформулировала вопрос. Выслушав ответ тетушки, Сяо Сунь перевела мне:
– Тетушка говорит, что никогда не была замужем.
– Как? – изумился я. – Как не была замужем? Почему?
Похоже, Сяо Сунь тоже была очень удивлена; она что-то еще сказала тетушке, а потом передала мне:
– Тетушка говорит, это для того, чтобы содержать семью. И чтобы брат мог учиться.
Я ответил:
– Как же это возможно? Разве замужем нельзя, как прежде, кормить семью?
Тетушка что-то мягко ответила. Сяо Сунь перевела:
– Тетушка говорит, не может быть так, как прежде. Выйдя замуж, становишься человеком другой семьи. Заработанные деньги нельзя тратить как вздумается.
Я очень долго молчал. Тетушка больше ничего к своим словам не добавила. Видимо, и не хотела. Честно говоря, я был глубоко потрясен и растерян. Никогда не думал, что человек может так относиться к своей жизни! А тетушка вдобавок еще и оставалась настолько спокойной. Уму непостижимо! Действительно непостижимо!
Я подумал о тетушкином брате и попросил Сяо Сунь спросить, как сейчас дела у брата.
Сяо Сунь спросила. Тетушка задумалась, а потом проговорила несколько фраз. Сяо Сунь сказала мне, что брат тетушки уже скончался, в прошлом году.
Ох!
Тетушка вдруг о чем-то вспомнила, тихонько подошла к шкафу, присела на корточки и, достав фотоальбом, положила его перед нами и открыла. Альбом был старым, с картонной обложкой, на которой было отпечатано изображение какого-то завода. В альбоме хранилось несколько десятков фотокарточек. На некоторых из них была одна тетушка, на других она была со своими коллегами с завода, одетыми в униформу; еще были снимки со старенькой матерью и двумя сестрами (сестры с детьми). На всех остальных фотографиях был брат.
Фотографии брата были разными по размеру и цвету: какие-то черно-белые, какие-то цветные. Самой ранней была однодюймовая фотография – стандартное фото на документы; на ней он выглядел очень юным, наверняка это была фотография со студенческого билета. Более поздние фотокарточки были уже двух– или четырехдюймовыми, самая большая – шестидюймовая. Людей на фотографиях постепенно становилось больше: сначала был один человек, затем два или три, а потом целая группа (с подписью, что это фотография с выпускного). Фон тоже менялся: у входа в школу, возле достопримечательностей, на площади Тяньаньмэнь, за границей, в аэропорту.
На нескольких фотографиях брат был с родными, с супругой, с детьми. Родные разговаривали и смеялись, фотографии буквально излучали тепло.
В конце альбома была фотография тетушки с братом. Это была черно-белая фотокарточка. Тетушка на ней была еще очень молодой, на вид чуть больше двадцати лет, с черными блестящими волосами до плеч, которые справа были подколоты невыразительного цвета заколкой. Одета тетушка была в светлое платье с черным воротником и черные матерчатые туфли с круглым носом. Она сидела на стуле, а брат, вытянувшись, стоял рядом. Тогда брат тоже был молодым, очень худощавым, с зачесанными на косой пробор волосами; под его густыми бровями виднелась пара прекрасных, немного тревожных глаз.
