целую голову! Как такое возможно?» У него тоже было пугающе длинное звание: Генеральный директор ООО «Великан-девелопмент». Говор выдавал в нем уроженца Чанша[93], голос был грубый, и говорил он с сильным акцентом. Пекин он произносил как «Бокин», Чунцин – как «Чэнцин», любил щегольнуть красным словцом для усиления эффекта: белый у него был «нежно-белый», черный – «таинственный черный», желтый – «торжественный желтый», серый – «вороний серый». Он, похоже, испытывал глубокую личную неприязнь к «облапошиванию», поскольку несколько раз суровел лицом, произнося слово «облапошить» (позже Дабао разузнал, что «облапошить» означает держать человека за дурака и обмануть). Ход мыслей гиганта бы несколько сбивчив, он перескакивал с пятого на десятое, то говорил о постройках, а то вдруг о том, что в поездах тесно, или посреди рассуждений о планировании неожиданно озвучил упрек, что здешнее вино Даоган[94] уж больно способствует привыканию. Ему нравились слова «тестикулы» и «черепаха», а когда он упоминал чье-либо имя, обязательно досказывал за ним какое-нибудь слово. Впрочем, его последняя фраза снискала шквал аплодисментов. Напоследок он сказал:
– Я собираюсь выделить сорок миллионов на постройку трехэтажной гостиницы в этих краях.
За ним выступали еще двое, один производил напитки, а второй – автомобильные запчасти. Инвестиций тоже обещали немало: один десять миллионов, другой двадцать пять. Открывался рот, шел воздух, а язык даже не поворачивался озвучить такие огромные суммы. Все внутри у Дабао ворочалось, и на душе было тревожно.
Вслед за ними захотел выступить другой человек, но Ван Циншэн остановил его жестом:
– Пусть сперва выступит Ван Дабао.
Услышав, что назвали его имя, Дабао еще больше заволновался. Люди говорили об инвестициях, озвучивали суммы больше десятка и нескольких десятков миллионов, размах их пустословия пугал до потери пульса. Можно ли влезать в их ставки со своим маленьким делом?
Хоть он и чувствовал, что здесь все бахвалятся, но храбрости все же хватало, а вдруг он слишком непотребно проврется? Пусть даже они скинут половину цены или, в крайнем случае, десять-двадцать процентов, даже за этой суммой ему было не угнаться, только лишь вдыхать пыль, поднятую этими резвыми всадниками. А раз уже знаешь, что не сможешь выиграть, то зачем тратить слюну и идти позориться? Он решил отказаться от этой идеи.
С другой стороны, душа не лежала отказаться вот так просто. Он потратил столько времени (и столько взяток), тому кланялся, этого привечал, столько сил вложил, и дело вот-вот должно было выгореть, и тут из-за чьего-то вмешательства потерпеть фиаско; Дабао вспомнил, что нужно выйти из себя – и вышел. К тому же, глядя на довольную рожу подлеца Восьмиглазого, он никак не мог унять клокочущий внутри гнев. Лучше уж сложить голову в бою, чем бросить знамя; коль уж пасть, так смертью храбрых. Если он сыграет отступление, не сказав ни слова, как его потом человеком считать будут?
Пока он прикидывал в уме, Ван Шэнцин снова сказал:
– Дабао, давай, скажи с тем же задором, что в свое время в баскетбол центральным нападающим играл.
И рядом с ним тут же кто-то сказал:
– Литейная марка «Дэда» господина Вана – это бренд нашего уезда! В городе ни одного дома нет без его сковороды.
Сидящий рядом генеральный директор ООО «Великан-девелопмент» язвительно заметил:
– О, так это, оказывается, сковорододел! – Сказал и безудержно засмеялся. Смех его был весьма утрирован.
– Что смешного в том, чтобы сковороды лить? – спросил Дабао, глядя на него искоса, низко голову наклоня. – У тебя в доме на чем-то другом готовят?
– Действительно, сковороды – это народная проблема, которая затрагивает жизнь десятков тысяч дворов, – громко сказал Ван Циншэн. – Мы должны поощрить и поддержать это.
– Я на самом деле не только сковороды могу делать, – сказал Дабао. – Я сам знаю, что нужно развиваться, мне нужен этот участок, чтобы сделать еще большую печь и отливать детали для машин.
– Вот хорошая идея! – обрадовался Ван Циншэн. – Дела развиваются, и в ходе развития мы должны добиваться максимальной эффективности.
– Ты разбираешься в этой технике? – спросил кто-то негромко.
– Немного разбираюсь, – ответил Дабао. – Я делал это на заводе электромеханического оборудования. И потом, то, чего я не знаю, можно выучить.
– Я добавлю: можешь ведь еще и мастера пригласить, – вставил Ван Циншэн.
– Хорошего мастера пригласить нелегко, – ответил Дабао. – Но я смогу что-нибудь придумать.
– Если возникнут сложности, скажи мне, – велел Ван Циншэн. – Правительство предпримет все меры, чтобы помочь в привлечении талантов. – И тут же спросил: – А конкретно в какой области работать планируешь, уже есть направления?
Дабао помолчал и сказал:
– Конечно, есть направление, в котором я осмеливаюсь думать. Гуандун. Мне б только заводской корпус тут построить, там бы сразу же мне заказ оформили.
Говоря это, Дабао ощутил слабость в коленях. На самом деле не было еще ничего подобного, это он выдумал в спешке.
– Хорошо-хорошо, – улыбнулся Ван Циншэн. – Это из разряда коммерческой тайны, на собрании не стоит озвучивать, мы с тобой потом в частном порядке соображениями поделимся. Давай лучше реально обсудим сегодняшний насущный вопрос, сколько ты готов вложить?
