Глава 47
Полный провал.
Полный, полный развал.
Женщина сидит в своем гостиничном номере, прижав к груди подушку, и плачет – она плачет – прямо как шестилетний ребенок.
Хоуп Арден, возьми же себя в руки!
Без толку.
Хоуп Арден – женщина, которая была Хоуп Арден до того, как Хоуп Арден стала ничем, кроме как сектором в цифровом архиве, углеродистым отпечатком ноги – эта женщина сейчас сидит в сером номере серой гостиницы под серым небом и плачет.
Мне хочется, чтобы здесь оказался Лука Эвард и обнял меня, хочется, чтобы Гоген глядел на меня с удивлением, чтобы Филипа Перейра смотрела на меня с изумлением. Я хочу, чтобы тут оказались моя мать, пешком пересекшая пустыню, и мой отец, внушавший мне никогда не вставать на путь преступлений. Я хочу, чтобы Паркер из Нью-Йорка, тот, которого я не могу вспомнить, Byron14, я хочу, чтобы Рейна бин Бадр эль-Мустафи, чтобы хоть кто- нибудь произнес мое имя.
Гоген даже не запомнил меня на такое время, чтобы успеть броситься за мной в погоню, когда я ускользнула из его поля зрения.
Филипа не вспомнит, как вместе со мной ела лапшу.
Я мертва во всем, кроме своих дел и деяний.
А мои дела и деяния – никчемны.
Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять, одиннадцать, двенадцать, тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать, семнадцать, восемнадцать, девятнадцать, двадцать. Потом то же – по-японски. Затем так же – по-немецки. Двадцать один, двадцать два, двадцать три, двадцать четыре, двадцать пять, двадцать шесть, двадцать семь, двадцать восемь, двадцать девять…
Я – номер тысяча четыреста семнадцатый.
Вот на этом я перестаю плакать.
Встаю.
Умываюсь холодной водой.
Мою руки, два нажатия на контейнер с жидким мылом над раковиной.
Привожу в порядок волосы.
Встаю прямо.
На счет тысяча четыреста семнадцать я снова становлюсь воплощенной дисциплиной.
Глава 48
Паркера я разыскала довольно легко: эксклюзивная гостиница, эксклюзивный автомобиль, эксклюзивное… все.
Эксклюзивный: от английского «исключительный». Ограничивающий владение или управление одной общностью людей или организаций.
Я проследила за ним, посмотрела, как он смеется, жмет руки, кланяется в пояс.
На главной странице интернет-сайта Паркера красовалась его фотография. Весь в белом, рука лежит на рулеточном столе, за спиной зеркала, над головой – хрустальные люстры. Давно ушедших царей и королей на портретах изображали с символами власти: скипетром и державой в руках, и с войском за спиной. Здесь же, у рулеточного стола, Паркер из Нью-Йорка, Совершенный Паркер, правящий миром, совершенный во всем.
Не злись.
Я – тысяча четыреста восемнадцать.
Девятнадцать.
Двадцать.
Тысяча четыреста двадцать один.
Тысяча четыреста двадцать два.
Я глядела на него, а он меня не помнил, но мир, казалось, помнил его.
В тот же день я связалась с Byron14.
wherewhatwhy: Мне нужно «Совершенство». Я хочу вскрыть его и узнать все о том, как оно работает. Мне НЕОБХОДИМО знать, как оно работает.
Byron14: Мне тоже.
Я – воровка.
На токийском вокзале в камере хранения для меня оставлена флэшка.
