Я забираю ее и отправляюсь в путь.
Глава 49
От токийского вокзала до станции «Инаритё» всего две остановки. Я пробегала пальцем по бесконечной поверхности ленты Мёбиуса, подаренной мне Филипой, зная, что безопаснее было бы оставить браслет в гостинице, но мне не хотелось его снимать.
Ну и хорошо: позволю себе маленькую неосторожность. Крохотный изъян в профессионализме.
Инструменты для работы. Украденные удостоверения личности, подделанные бейджики службы безопасности. Я тщательно собирала лица, адреса, каждый украденный телефон, каждый взломанный компьютер, каждое примеченное лицо, каждый стянутый бумажник, каждое имя и каждый номер. Я могла бы войти в токийский офис «Прометея» прямо сейчас, но здесь Гоген, и Гоген понял, что не может вспомнить моего лица, и поэтому я во всеоружии отправляюсь в Яманотэ.
Последнее, что я краду, – это первое, чье отсутствие заметят: кодовый жетон размером с большой палец моей руки, показывающий шесть меняющихся цифр, когда к нему прикладывают авторизованный отпечаток пальца. Эти цифры соответствуют входному коду на двери, отделяющей меня от серверов «Прометея». Как только я его украду, меня уже ничем не остановить.
Человека, являющегося обладателем и жетона, и отпечатка большого пальца, зовут мистер Канеко. Он постоянно находится под наблюдением службы безопасности, но я уже три раза вступала с ним в контакт во время трех рекогносцировочных выходов, и лишь однажды охрана преградила мне путь.
Для грехопадения мистер Канеко слишком скучен. Однако он верит в то, что делает, и живет по «Совершенству». Каждый вторник «Совершенство» сообщает ему, что лучше всего отправиться в спортзал, куда он и направляется. Спортзал этот – исключительно для мужчин, и он настолько элитарен, что не нуждается в рекламе.
В вестибюле дежурит охранник. Я пробираюсь внутрь через служебный вход с помощью ключа, украденного восемь дней назад у персонального тренера. У мистера Канеко свой личный шкафчик, всегда под одним и тем же номером – 324 – и он свято верит, что эти числа особенно ему благоприятствуют. Его счастливое направление – север. Его группа крови – вторая положительная, что означает, что он воин, натура творческая и страстная. (Это совсем не так.) Он во все это верит, так что я, разумеется, все это внимательно изучила.
Профессионализм: поведение, цель или качества, связанные с людьми, обладающими высоким мастерством и навыками.
Я стремительно захожу в мужскую раздевалку, приводя в ужас многих посетителей, сидящих, небрежно прикрыв полотенцами свои голые, отточенные до совершенства тела, и проникаю в шкафчик мистера Канеко с помощью универсального ключа, стянутого со стойки администратора.
Мужчины кричат: вон, вон, кто вы, что вы здесь делаете? Я нахожу нужный мне кодовый жетон, лучезарно им улыбаюсь, отвешиваю полупоклон и оставляю их наедине с собственной наготой. А к тому времени, когда один из них натянет халат и сандалии и дошлепает до администратора, чтобы пожаловаться, он уже все забудет.
Сжимая в руке кодовый жетон, я направляюсь к «Прометею».
Подготовка, подготовка, подготовка.
Это являлось священной догмой для похитителя драгоценностей, с которым я когда-то пила коктейли на морском берегу в Хорватии. Он работал с «Розовыми пантерами» еще до того, как на сцене появилось молодое поколение и дела у них пошли неважно.
– Подготовка! – воскликнул он, высасывая последние капли алкоголя из апельсинового ломтика. – У этого нового поколения нет никаких умений. Они врываются куда-нибудь, начинают размахивать пистолетами, хватают первое, что под руку попадется, ну, может, тысяч на десять-двадцать долларов самое большее, но дело этого не стоит, совсем не стоит.
И снова, лежа в объятиях Луки Эварда той ночью в Гонконге, когда моя голова поднималась в такт его дыханию, покоясь у него на груди, когда я, по- моему, была счастливее всех, самой счастливой, какой только себя помню.
Я тогда спросила… кое-что… прижавшись к нему. Я боялась, что когда мы перестанем разговаривать, он заснет, а во сне все забудет, и это мгновение исчезнет навсегда.
Сейчас.
И теперь.
И вот – исчезло.
Так что я его разговорила, и он сказал:
– Вор однажды нарушает закон, по мелочи, и это легко, это сходит с рук, ты чувствуешь себя прекрасно, это легко, никакого особого ущерба. В следующий раз все снова легко, и еще раз, и еще, и еще, пока это не становится привычкой. Просто ты это делаешь, и все. И вот однажды тебе захочется чего-то большего – возможно, новую машину или новый дом – и у кого-то это есть, а у тебя нет, но все нормально, потому что ты знаешь, как это взять, а также знаешь, что заслуживаешь этого, потому что это не просто то, что ты делаешь, это то, кто и что ты есть. А на следующий день ты берешь пистолет, но ты не пустишь его в дело, однако ты привыкаешь к тому, как удобно он лежит у тебя в руке, и когда погибает твоя первая жертва, ты, наверное, пугаешься, а может, и нет, потому что носил с собой пистолет так долго, что это стало естественным и привычным. Неизбежным. Частью тебя. Вот именно такие люди меня и пугают, которые не идут на какое-то дело, а
