– Его величество оставили меня управляющим, как вы изволили назначить. За верность работе и за те скромные усилия, которые я по воле вашей милости успел сделать…
По лицу Молера я прочел, что император оставил Лазиуса больше как примиряющий нас жест, который сразу увижу и оценю, как только появлюсь. Квалификация старших и младших управляющих при такой конкуренции примерно равна, но мне должно быть приятно, что мои назначения остались в силе. Умный жест со стороны императора. Ничего ему не стоит, а мне такое весьма.
Я кивнул Молеру, дескать, понял и ценю жест императора.
– Доставьте ее высочество по назначению. Вот оно, ее высочество. А мы с герцогом Гуммельсбергом изволим пока осмотреть, какую каморку выделили мне…
Молер сказал поспешно:
– Ваша Звездность, вы делите с его величеством четвертый этаж главного дворца!
– Ого, – сказал я, – не подеремся в тесноте?
– Его величество, – сказал он торопливо, – занимает правую часть от лестницы, вы – левую. Количество и размеры помещений на обеих сторонах абсолютно одинаковы. Кстати, там можно разместить целую армию.
Я отмахнулся.
– Тащить коней на четвертый этаж? Не-ет, я животных жалею. Почти, как и людей.
Принцесса взглянула на меня с патетическим возмущением. Я улыбнулся ей, а Молеру сказал с иронией:
– Лучше отдайте вот этому ее высочеству, хотя оно какое-то коротенькое. А я, как солдат, могу и на сеновале. Конечно, с сеновальшей.
Он развел руками.
– Ваша Багровозвездность, ваш ранг не позволяет ни на ступеньку ниже, чем вам приготовлено… Прошу вас, мы все сейчас покажем!
Лазиус добавил:
– А ее высочество вернется в ее комнаты. Уверяю вас, это самое уютное место!
– Верю на слово, – ответил я. – Все равно принцесса меня туда и на порог не пустит.
Она фыркнула и, приняв руку Молера, величественно направилась ко входу во дворец. Навстречу все еще выплескиваются яркие, как цветы, придворные, в глазах зарябило от пестроты ярких светлых красок.
Все немедленно выстраиваются двумя шеренгами, на лицах живейшее любопытство, но, похоже, с ними уже поработали и объяснили, с учетом каких особенностей варварского менталитета нужно приветствовать и как приветствовать.
Я повернулся к Альбрехту, он все это время молчал и не двигался, стараясь вообще не привлекать к себе внимание, только внимательно смотрел и слушал.
– Пойдемте, герцог. Вам не кажется…
– Мне всегда кажется, – ответил Альбрехт, не дослушав, – и чаще всего это оправдывается. Сэр Ричард, будьте готовы.
– К бою?
– Да, – ответил он серьезно. – Схватки бывают не только на мечах и топорах.
– Да, – согласился я, – еще на копьях, моргенштернах…
– Вы знаете, о каких схватках речь, – прервал он. – Будьте подозрительнее. Обдумывайте как свои слова, так и того, с кем придется говорить. Держитесь важно, говорите медленно и торжественно, это позволяет быстро-быстро продумать, что вам сказали на самом деле и что нужно ответить, чтобы на пользу вам, а не собеседнику.
Глава 2
Толпа придворных перед нашими конями распахивается, как камыши перед двумя лосями. Гвардейцы вытягиваются в струнку и, как мне показалось, даже закрывают глаза, чтобы не видеть ужасного черного пса, тот огромными прыжками несется в их сторону, обогнав нас с Альбрехтом.
По всему двору и до самого входа карнавальная пестрота костюмов, словно груды роскошнейших цветов навалили в две широкие шеренги от самых ворот и до ступеней главного здания, придворные выстроились в два-три ряда с каждой стороны оставленного для нас прохода.
Альбрехт сказал тихо:
– Бобик распугает… Паника будет?
– Вряд ли, – ответил я с сожалением, – думаю, с населением уже поработали. Здесь же Лазиус, Реквильд и прочие сотрудники администрации.
Он кивнул.
– Да, я видел, Лазиус ему тайком таскал жареных гусей, покупал лояльность.
Я буркнул с неудовольствием:
– Везде этот толстый жрун умеет найти друзей.
Придворные с обеих сторон с непонятной опаской отступили еще шире, я даже не понял, что так, Альбрехт сказал тихо:
