– А вот сэр Келляве утверждает, что такое немыслимо.
– Труднее, – уточнил я, – потому и появились протестанты, но о них как-нибудь в другой раз. У них даже доспехи изящнее, что наши уже заметили и оценили. Так что в одежде греха нет, только не чересчурничайте, а вот на магию строгий запрет во всех ее проявлениях. Сказано же в Священном Писании: «Ворожей не оставляй в живых!» Христианство и магия сосуществовать не могут!
Он посмотрел на меня косо.
– В самом деле?
Я огрызнулся:
– На меня не смотрите!.. Императоры выше правил. И вообще… Я воюю с магией в том числе и трофейным оружием.
Он сказал с нажимом:
– А вашим соратникам?
– В Библии сказано, – отрубил я, – не введи малых в искушение!.. Соблазн магии слишком силен.
Он пробормотал:
– Амулеты, значит, отберете?
– Просто прекратим перезарядку, – сказал я. – А старое, что ж, донашивайте.
В дверь заглянул Хрурт, морда на дворцовых харчах стала еще шире, посмотрел на Альбрехта, на меня.
– Сэр Ричард, там герцогиня… Просит аудиенции.
Я сказал недовольно:
– Какая на хрен аудиенция?.. Как здесь любят церемонии! Она в числе тех, кто может без доклада.
– Я это сказал, – объяснил Хрурт, – но ее светлость не хочет наглеть, как ответила.
Альбрехт сказал с усмешкой:
– Я пойду, сэр Ричард. У вас тут начнутся серьезные государственные отношения.
– Не язвите, герцог, – ответил я. – А то напомню про графиню Эльриссу.
– Клевета, – сказал он и быстро вышел.
Сквозь открытую дверь я успел увидеть, как он в коридоре учтивейшим образом раскланивается с герцогиней, даже подпрыгнул пару раз, но увидел, что я наблюдаю, торопливо помахал перед нею шляпой и поспешно удалился.
Герцогиня вплыла на роскошной полусфере платьев, как на платформе из взбитой розовой пены, присела в поклоне.
– Ваше величество…
– Самантелла, – ответил я. – Вы сегодня еще прелестнее. Как может умная женщина выглядеть все лучше и лучше?.. Садитесь, ваша светлость.
– Умная обязана, – ответила она. – Спасибо, ваше величество. Вы очень любезны. Я знаю, как вы заняты, потому буквально на минутку по поводу вашего указа насчет… насчет сближения с нашими людьми.
Она опустилась в указанное кресло, величавая и с прямой спиной, вперила в меня требовательный взгляд.
Я ответил с доброжелательным интересом:
– Разве не сближаемся? Мне кажется, как я с вами, так и мои лорды с женщинами двора…
Она заулыбалась, но покачала головой.
– Я о сближении более заметном. Некоторые ваши лорды начали понемногу перенимать нашу моду. Пример подает доблестнейший герцог Гуммельсберг, ваш ближайший соратник. Как мы все понимаем, с вашего одобрения?.. Такой поступок сразу располагает, ваши люди перестают смотреться чужими и враждебными…
– Понимаю, – согласился я. – Хотите предложить что-то еще?
Она слегка наклонила голову, не сводя с меня взгляда красивых и умных глаз.
– Вы очень проницательны, ваше величество.
– Да, я такой. Так что?
– Если смею высказать свое мнение…
– Смеете-смеете, – сказал я нетерпеливо. – За это пока не бью. Потом посмотрим, по мере укрепления моего самодержавия и усиления моего дурного самолюбия.
Она смиренно улыбнулась, показывая, что поняла и оценила мою солдатскую шутку.
– У вас не будет дурного самолюбия.
– Да, – согласился я, – конечно, я само совершенство, сам постоянно собой восторгаюсь, но все равно приятно, что и другие замечают.
Она сказала с легкой улыбкой, дескать, поняла и оценила иронию в свой адрес.
– Ваши лорды вас любят, ваше величество. Обращаются как к старшему брату. Это они вас одергивают постоянно, даже незаметно для вас.
