– И раз уж вы здесь, проводите меня в Виноградный проулок.
– Сир?
– Хочу навестить мою любовницу в ее городском доме. Дальгос постоянно привозит ее ко мне во дворец, но все время одно и то же место, одна и та же постель – это приедается. Вы меня понимаете?
– Конечно, сир, – пробормотал лорд Фрамер, целомудреннейший из государственных мужей, более двадцати лет хранящий верность своей сварливой жене. Яннем расхохотался и хлопнул его по плечу.
– Спасибо, – сказал он сквозь смех. – Спасибо вам, милорд.
– За что, ваше величество?
– За то, что вы такой надежный друг. Королям, знаете ли, нужны друзья.
– Друзья нужны всем, – заметил Фрамер, и смех Яннема оборвался.
Он не собирался этого делать – решение принято и не подлежит пересмотру, – но все же обернулся и посмотрел на окно, из которого нерадивая служанка опорожнила ночной горшок. Подумал о мирно обедающих людях, которые доживали свои последние часы на свете только потому, что королю вздумалось прогуляться по городу. Пути богов неисповедимы. И Светлых, и Темных богов.
– Вы правы, – сказал Яннем тихо. – Друзья нужны всем. Ну, идемте. Хочу сделать сюрприз моей возлюбленной.
В конце концов, он король. И это его право – решать, где и с кем коротать свои одинокие ночи.
Глава 14
Прибыв на южный предел, Брайс понял последовательно, одну за другой, три важные вещи. Первая: он не сможет выиграть эту войну. Вторая: он должен выиграть ее во что бы то ни стало, любой ценой. И третья: он не имеет права выиграть ЛЮБОЙ ценой.
Дела обстояли скверно. Хуже, чем Брайс мог представить из всех донесений. Он устремился на юг впереди своих основных войск всего лишь с одним небольшим отрядом, торопясь как можно скорее оказаться на месте и все увидеть собственными глазами. Он все еще страшно злился на Яннема, все еще не соглашался с ним, все еще считал, что Митрилу абсолютно не нужна война с Империей людей. Но за эту зиму он научился вести армии в бой и побеждать и не мог побороть азарта, разгоравшегося в нем тем сильнее, чем ближе он подъезжал к южным границам. Брайс понимал, что эта война бессмысленна, но ему хотелось войны. Тьме, затаившейся в нем, хотелось крови.
Однако даже Тьма примолкла в замешательстве, когда Брайс доехал до фортификаций и понял, насколько паршиво обстоят их дела на самом деле.
Южные границы королевства примыкали с одной стороны к горному хребту, с другой – к степи, которую делили между собой юго-западная орочья орда и Империя людей. Местность была неспокойна, то и дело здесь вспыхивали приграничные стычки, а когда орки отправлялись в набег, земля на много лиг вдоль митрильской границы пропитывалась кровью. Это было опасное соседство. Митрильские города, укрытые глубоко в горах, для южных орков представляли мало интереса. Однако в степной части королевства раскинулись поля и пастбища, и для их защиты короли Митрила возвели несколько оборонительных линий, которые назывались летцинами. Это были длинные укрепления в виде стен, поддержку которым обеспечивали стрелковые башни. Часть этих стен возводили из камня, другие представляли собой обычные деревянные частоколы или даже земляные брустверы. Время от времени часть укреплений рассыпалась от древности или повреждалась во время стычек с орками, и от короля, правящего Митрилом в тот момент, зависело то, насколько быстро брешь будет устранена. Король Лотар, оставивший Митрил с полупустой казной, не слишком заботился об укреплении старинных летцин. Он, правда, приказал разрушить две из них, на линии Гренза, и возвести на их месте новые, более высокие и крепкие. И за это Брайс был отцу сердечно признателен. Но, хотя большая часть границы, от края до края гор, преграждалась фортификациями, в линии обороны все же оставалась существенная брешь, лежащая напротив перевала Конрада. Этот перевал служил прямой и кратчайшей дорогой между Митрильскими горами и Империей людей, по нему проходил основной торговый путь. А поскольку люди прежде никогда не нападали на Митрил, именно до этого участка у митрильских королей никак не доходили руки. Они хорошо защитили свои земли от опустошительных набегов темных народов, напрочь забыв, что и от светлых порой приходится ждать подвоха.
И вот теперь, приехав на границу, Брайс воочию наблюдал почти пол-лиги совершенно пустого пространства между двумя защитными линиями, перекрытого лишь старыми, измельчавшими, заросшими травой траншеями да осевшим от времени насыпным валом столетней давности. Надолго ли остановит такая преграда рыцарское войско имперцев, если они ринутся в эту прореху? На час? Может, на полтора?
Брайс в красках представил себе, что случится, когда рыцари императора Карлита пройдут здесь, точно по плацу на параде, и взберутся на перевал Конрада. Вся степная часть Митрила окажется у них как на ладони: они спустятся с перевала, пройдут по полям и пастбищам, сжигая и вырезая все на своем пути, пока не окажутся у стен городов, целиком зависящих от земледелия и скотоводства в степных регионах. Они возьмут города в осаду, и горожане начнут вымирать с голоду, а уже через месяц император Карлит пришлет к королю Яннему новое посольство, и тот тысячу раз пожалеет, что недостаточно благосклонно принял первое. Брайс не мог удержаться от того, чтобы представить себе эту картину: дымящиеся поля, иссушенные голодом и болезнями города, горные реки, вниз по которым плывут распухшие трупы. И все из-за проклятой бреши, которую не удосужился заделать его отец… и о которой не вспомнил вовремя он сам, слишком занятый войной с западными орками и попытками защитить источник Тьмы, за которым те пришли. Но ведь Брайс отвечал не только за горы. Весь Митрил сейчас зависел от того, справится ли он с бременем, которое так охотно на себя принял.
Разумеется, Брайс подумал о Тьме. Первым же делом именно о ней. Источник остался далеко, но Брайс унес из Эрдамарана крошечный росток Тьмы,
