Перевал Конрада углублялся в горы, зажатый между обрывом и бурной рекой, которая, стекая со скал в степь, размывала почву и образовывала в низине небольшое болотце. В сущности, не самая удачная отправная точка для похода в глубь Митрила. Именно по этой причине данный участок границы так долго оставался незащищенным: на всей протяженности степи это было самое неудобное место для атаки с равнины. И если бы не брешь в обороне, то, пожалуй, генерал Доркаст не повел бы своих людей на перевал Конрада. Тактически выгоднее было бы форсировать участок границы, который укреплен лучше, но за которым открывается более просторная и менее пересеченная местность, позволяющая провести рекогносцировку. Если бы не смехотворные метания митрильцев, пытающихся возвести летцину за месяц, Доркаст, возможно, и не пошел бы в эту брешь… Но митрильцы так потешно суетились, так судорожно силились защитить то, что защитить физически невозможно, и Доркаст просто не удержался, чтобы не унизить врага, направив армию именно по этому пути.
Мысль о том, что это могло быть ловушкой, мелькнула в голове имперского генерала, когда он увидел крутой горный склон, ведущий к перевалу Конрада, и услышал яростный шум воды, потоками обрывающейся с каменистых порогов. По правому флангу наступления оказались скалы и обрыв, по левому – река и болото. Нечего было и думать о том, чтобы форсировать реку или обходить обрыв – для такой большой армии здесь не оставалось пространства для маневра. Впрочем, сам перевал оказался достаточно широк, чтобы по нему могла проехать конница построением по двадцать всадников в шеренге. Тяжелая пехота шла в арьергарде, на некотором расстоянии от кавалерии. Генерал Доркаст ехал между кавалерией и пехотой, время от времени беспокойно оглядываясь на недостроенную стену, которая осталась далеко внизу и уныло мокла под редким весенним дождиком.
– Это бессмысленно, – проговорил его советник, едущий рядом.
Генерал бросил на него хмурый взгляд из-под сросшихся бровей. Доркасту исполнилось сорок два года, он считался одним из основных претендентов на трон Империи в случае смерти его дяди, императора Карлита, и внезапно он задался вопросом, за каким демоном его понесло в эту богами забытую варварскую страну. Но советнику своему он доверял всецело, поэтому спросил:
– Что именно бессмысленно, Селегил?
– Эта летцина. Ведь дураку ясно, что они не успели бы ее построить в срок. И они даже не оставили на ней гарнизон, чтобы попытаться использовать ту часть укреплений, которую успели возвести. Вон та башня. – Советник указал на темный силуэт, громоздящийся далеко позади, на границе со степью. – Она почти закончена. Там можно было разместить отряд арбалетчиков или магов и немного потрепать наш авангард. Почему они этого не сделали?
Генерал Доркаст туго натянул поводья. Слова советника настолько точно описывали его собственные мысли и подозрения, что отмахиваться от них стало совершенно невозможно.
– Остановить конников, – отрывисто приказал он. – Немедленно!
– Милорд?
– Сейчас же трубить авангарду отход! – рявкнул Доркаст, но было уже слишком поздно.
Спереди, с головы кавалерийской колонны, послышался глухой шум. Почти сразу за шумом раздались удивленные возгласы, а потом и истошные крики. Шум тем временем нарастал, переходя в гулкий грохот, от которого задрожала земля. Конь под генералом Доркастом заржал и встал на дыбы, так что племянник императора, считавшийся одним из лучших наездников в Эл-Северине, едва не сверзился из седла.
– Что это? Магия? – крикнул он, перекрывая грохот. Как и многие, он немало слышал о магических подвигах принца Брайса в стычках с орками и, хотя считал эти слухи сильно преувеличенными, не мог не вспомнить о них сейчас, ощутив под собой глубинную дрожь земли.
– Не магия! Обвал! – крикнул Селегил, разворачивая коня и пытаясь увести его с дороги.
По перевалу, тяжело подпрыгивая и страшно грохоча, катились огромные валуны, а за ними – бревна, вытесанные из столетних сосен и елей, в обилии покрывавших склоны Митрильских гор. Они сбивали с ног всадников вместе с лошадьми, а те, кому удавалось спешиться, с трудом уворачивались от града камней, слишком сильного и длительного, чтобы его можно было объяснить естественными причинами.
– Что там происходит? – крикнул Доркаст, обращаясь к одному из рыцарей, скачущему от авангарда вниз.
– Засека! Она завалили перевал деревьями и сделали засеку в два человеческих роста, никак не перемахнуть!
– Они? Митрильцы? – переспросил Доркаст и похолодел. Он опять обернулся на недостроенную летцину. Она осталась уже слишком далеко и таяла в утренней дымке. Врата к легкой победе, как насмешливо думал генерал, проезжая сквозь них всего несколько часов назад. Как бы им не обернуться сейчас вратами в пекло.
Генерал развернул коня и обнажил меч.
– Спешиться! – заорал он. – Конникам – спешиться! Обходить засеку по левому флангу!
– Но, милорд, там река…
– Разведчики доносили, что по восточному берегу есть брод. Пройдем по нему.
– Слушаюсь! – Рыцарь завернул коня и ринулся передавать приказание.
Советник Селегил посмотрел на генерала Доркаста. Нервно облизнул сухие губы.
– Они рассчитывают смять наши ряды на перевале, – сказал он, и Доркаст ухмыльнулся.
– Ну да, пару рядов смяли. Не больно им это поможет. Возьми роту пехотинцев и проверь, сможешь ли обойти засеку с правого фланга.
