Но, как оказалось, то были еще цветочки.
Рождение внучки начальник станции отпраздновал с размахом. Римка была королевой, сидела во главе стола, ребенок – на руках, в кружевных пеленках (расстарался дедушка, немало выложил за эту красоту). Пожалуй, это был последний раз, когда Римка брала девочку на руки. Алиска была тут же, а как же, кормилица. Макар втайне надеялся, что подерутся они с Римкой из-за ребенка. Что Алиска заартачится, и Римка с носом останется. Но нет… Ребенок той был нужен ровно настолько же, насколько оказался нужен и Римке.
Алиска свои обязанности оговорила сразу: ее дело – кормить, а все остальное пусть Римка делает. Хотела мамочкой побыть – пожалуйста! Носите и не стаптывайте! Ну, а у той никаких проблем.
– Макар, мы тут подумали, и я решила… Алиса, давай Верочку!
Из-за занавески показалась Алиска-вампирша.
– Держи, папаша! Теперь твоя очередь возиться!
Пищащий кулек перекочевал на руки Макару. Как оказалось, надолго. Навсегда.
Алиска еще какое-то время кормила малышку, от этого никуда не денешься, но вот Римка про желанное дитя забыла начисто. Нет, на людях-то и при папашке своем она изображала заботу. Но только изображала и забывала о девочке, как только они оставались одни.
Что до Макара, то его жизнь закончилась… Вместо нее теперь были пеленки-распашонки, стирка-готовка, бессонные ночи, первые зубы, первые шаги. Первые слова…
– Мама! – Верочка запрыгала от радости и протянула ручонки к Макару. – Мама!!
Мужчина остолбенел…
Ой, мамочки-и-и…
Макар с облегчением вздохнул: угомонилась наконец-то. Заботливо поправил одеяло, погладил рыжие кудри.
– Спи, моя хорошая. Мама тут, рядом. И никому тебя не отдаст.
Сергей Шивков
ЧЕРНАЯ МЕТКА
Конец света, он что? Наступил и прошел. В начале девяностых и не такое видали! Испугали ежика седалищной мышцей!
Задело Иваново – текстильный край и город невест – не сказать, чтобы очень сильно. Всего одна дура и прилетела – в район аэропорта «Южный». Радиационный фон там теперь такой, что мало не покажется. Без «химзы» туда лучше не соваться. Да и с «химзой», в принципе, тоже: на Лежневское шоссе в последнее время такие экземпляры выскакивают, что от страха заикой можно стать. Не мышонок, не лягушка, а неведома зверушка. Уголок дедушки Дурова и кунсткамера в одном флаконе. Получите, распишитесь.
Да и тевтоны над городом все чаще кружат – стопудово из тех же мест прилетают. Трудно поверить, что летящая на огромной скорости длинноклювая туша размером с легковой автомобиль – потомок обычного аиста. Так что теперь от аэропорта на север и до самого проспекта Текстильщиков – мертвая зона.
Жизнь начинается лишь на проспекте Строителей. Народ там, в основном, кучкуется в районе Дома моды, у эмчеэсников – на территории бывшего института противопожарной службы МЧС. Не знаю, как у других, в Иванове, зачем-то переименованном после Катастрофы в Иваново-Вознесенск, так сложилось, что выжившие потянулись к университетским корпусам. Универ, Химтех, МЧС – теперь это названия самых крупных общин, где еще теплятся очаги цивилизации, и горстка бедолаг цепляется за свою жизнь.
Есть, конечно, и те, кто предпочитает спасать свои филейные части самостоятельно. Например, мусорщики, которые живут небольшими племенами в заброшенных домах. Эти экземпляры относительно безобидны, если не залезать на их территорию.
И вот весь этот человеческий муравейник война и радиация загнали в полуподвальные этажи и подвалы зданий. Сидит народ, ждет наступления лучшей жизни.
А я так не могу, все в сталкерах обретаюсь. Меня по этому поводу не далее как третьего дня мой давний дружок Леха Бык пытался вразумить. Дело было в кабаке. Уговорили мы с ним по паре кружек первача, после чего Ляксейка, раскрасневшийся от выпитого, что твоя баба на январском морозе, снова завел свою шарманку:
– Багор, хватит тебе в казаки-разбойники играть. Пора уже солидным делом заняться. Не успеешь оглянуться, а молодость уже прошла. Тю-тю. Только ручкой помахала. А что у тебя в профите? Койка в казарме, пайка в местной столовке? Так и собираешься до седых волос с автоматом наперевес бегать? И дежурства постоянно. Через день – на ремень. Это разве жизнь? А у меня заработок, стабильность и уважение. Купеческое сословие во все
