Сердце того, что было утеряно

– Позволь мне подтолкнуть тебя к конкретному решению.

Раскрыв полы тяжелой мантии, Яарик выставил напоказ тонкую тунику, которая прикрывала его тело.

– Ты не ошибся в своих подозрениях, Вийеки-тза. Это я решил обрушить часть склона. И это мои действия вызвали смерть Суно’ку, хотя я не желал ее гибели. Теперь действуй, мой мальчик. Бей вот сюда! Потом сложи мои пальцы вокруг рукоятки кинжала, чтобы казалось, будто я сам пронзил свое сердце. Иначе мой клан объявит на тебя охоту, а ты не должен страдать за мои ошибки.

Вийеки покачал головой:

– Нет, мастер, этот клинок не для вас. Он для меня – чтобы совершить самоубийство. Я не могу жить в мире, где мой кумир, наставник и тот, кто дал мне больше, чем родители, оказался злодеем и преступником.

Его пальцы сжались вокруг рукоятки, и Вийеки поднес острый кинжал к своей груди.

– Но сначала скажите мне, магистр, почему вы сделали это? Почему убили генерала? Она была храброй и уважаемой личностью. Почему вы так ненавидели ее?

Яарик с удивлением посмотрел на него:

– Я не испытывал к ней ненависти. И у ее могилы я высказал свое искреннее мнение: она была лучшей из нас.

– Однако вы убили ее!

Лорд Каменщиков вздохнул.

– Это получилось случайно. По моему плану, при камнепаде генерал должна была побежать в сторону северян. К сожалению, обрушение склона потребовало больше времени, чем мы предполагали. Почему, по-твоему, я обиделся, когда ты фактически украл у меня роль посланника? Я не хотел, чтобы тебя убили или пленили смертные. Если бы я отправился на переговоры и ситуация пошла по худшему сценарию, мне было бы радостно, что ты заменишь меня на посту лидера нашего ордена.

Однако все внимание Вийеки было сфокусировано на одном слове.

– Магистр, что вы имели в виду, сказав «мы предполагали»? Перестав доверять мне, вы взяли в соучастники Наджи?

Яарик огорченно покачал головой:

– Ах, Вийеки, как ты можешь одновременно быть таким умным и таким глупым? Старший помощник Наджи тут вообще ни при чем. Он ничего не знал о моем плане. Я приказал ему следить за воротами, так как не хотел, чтобы вина за возможный прорыв смертных в город была возложена на тебя.

– Но вы сказали «мы»! Кто еще участвовал в разработке плана?

– Как ты уже понял, работы велись в секретности. Таким было главное условие лорда Ахенаби. А кто бы лучше его певчих выполнил задание? Они расшатывали склон горы под самым носом у сотен Каменщиков. Эти уникальные люди могут перемещаться между пространствами. Они могут быть невидимыми.

– Но Ахенаби спал!

Узнав, что его мастер так плотно сотрудничал с лордом Песни, Вийеки содрогнулся от нервного озноба.

– Мы специально распространили эти слухи по всей Наккиге, – пояснил Яарик. – Это значительно облегчило его… точнее, нашу работу. Но в разработке плана участвовал не только он. Почему, по-твоему, я всем своим видом показывал, что ты не посвящен в мои сокровенные замыслы? Потому что внутренний круг заговорщиков состоял из меня, Акхенаби и маршала Мюяра.

– Маршала? Родственник Суно’ку был настроен против нее?

Старший помощник вновь опустил кинжал на колени. Если раньше Вийеки считал себя циничным человеком, то теперь он понял, насколько он был по- детски наивным.

– Глава клана и предводитель Жертв допустил, чтобы величайшая героиня его ордена погибла?

– При условии, что наш народ будет спасен, – ответил Яарик. – В Наккиге знать не искалечена сентиментальностью. Мюяр знал, что скоро Суно’ку сместит его. Это был лишь вопрос времени. Но, присоединяясь к тайному плану, Мюяр попросил нас с Ахенаби поддержать план генерала по восстановлению численности нашего народа. Он нашел приемлемым скрещивание с рабами, с помощью которого было бы возможно создание новой армии. Так что однажды в наших домах и орденах появятся полусмертные.

– То есть вы объединились и решили убить ее?

– Я не хотел смерти Суно’ку, хотя Ахенаби настаивал на этом. Он был готов поставить на кон даже выживание народа, но у меня имелся другой план. Я надеялся, что генерал и сопровождавшие ее лица укроются от камнепада в лагере смертных – что она станет пленницей северян. Я не лгал, называя ее лучшей из нас. И меня огорчает, что она стала последней жертвой в войне со смертными.

– У нас какой-то змеиный разговор, в котором смешались и правда, и ложь.

Вийеки чувствовал, как внутри него закипало огненное озеро гнева. Как просто было покончить с этим смятением души одним ударом кинжала в разочарованное сердце.

– Теперь вы, наверное, в восторге от этого жертвоприношения?