дружины — очень не приветствуется. Вот тогда я решил встретиться с Осипом. Тайно, ни чьего внимания не привлекая. Дружинники — народ суровый и скорый на расправу. Зачем нам рисковать здоровьем, а может и жизнью?
Но опять ничего не вышло. Осип наотрез отказался встречаться со мной или моими людьми. Тупик! Единственно, в чем я был уверен — след ведет в дружину и скорее всего — к гридям от Караньского хребта, к сотне Хазмата. Ведь Заяц ведал: те трое, что были в долбленке, видом не отличались от того, что остался на пристани.
Пойми меня правильно Княгиня, я ведь не оставил это дело, помню клятву, себе даденную! Но к этому и разумею: пойти против княжеской дружины, это подписать себе и моим людям — смертный приговор! Обращаться за помощью к Мировому судье — значит расписаться в собственном бессилии. Делать этого мы не могли: гордость не позволяет!
Наши шаги в сыске стали осторожными, мелкими, незаметными, но все, же продвигали его вперед. И тут снова нам улыбнулась удача: один из моих людей вышел на очень важного свидетеля, который зрел, как дети заходили в шатер к дружинникам. Это был подмастерье кузнеца, которого привлекли к перековке лошадей. Закончив дневную работу на конюшнях, он возвращался короткой дорогой к себе домой. Путь лежал через площадку, где в шатрах проживали гридни с Караньских гор. Неожиданно для себя, он узрел, как один из воинов, провел в шатер двух подростков: отрока и отроковицу. Причем оба шли спокойно и даже держались руками за гридя.
Если бы их за руки вел дружинник из местных, это никакого бы удивления не вызывало. Но городских ребятишек, вел в шатер горец из далеких Караньских отрогов!
Об увиденном, на другой день он, конечно, поведал своему мастеру — кузнецу, но тот от такой новины, лишь отмахнулся. Своих забот хватает!
Я, на всякий случай, поручил проверить, есть — ли у кузнеца близкие знакомства с нашими, городскими гридями, но таковых связей, у него не оказалось. Снова тупик! Единственное, что удалось выяснить — шатер, куда завели городских детей, заселен десяткой, где верховодит десятник Идрис. Мне, тогда, это имя, ни о чем не говорило.
А сегодня, после того, что случилось ночью, созрело твердое решение: поделиться результатами сыска с Мировым судьей и просить его заручиться твоей поддержкой. Мыслю, что горцы никогда не простят гибель их побратимов и сами начнут искать концы в этом злодействе.
Страшно представить, что может произойти, если они, таковые, найдут. Кровную месть в их племенах — еще никто отменить не придумал! — Соколик, платком вытер вспотевший лоб. Ольга, наморщив брови, задумчиво вопросила:
— То — есть ты уверен, что сегодняшние убиенные, имеют отношение к гибели городских детей? Что ночная резня — месть наших дружинников за зверское непотребство горцев?
— Для уверенности — у меня нет достаточных доказательств, но опыт всей моей жизни, в голос вопит, что я — прав! — Надолго воцарилось молчание. Соколик думал о дальнейших шагах сыска, Ольга — о последствиях, которые возникнут по окончанию оного.
И чем дольше думала, тем большая тоска наваливалась на её сознание. Как выходить из создавшегося положения — ни одного пути она не видела.
30
Молчание затягивалось. Наконец Ольга оторвалась от своих мыслей, так ничего путного и не придумав. Посмотрела в очи Соколику, который терпеливо ждал решения Княгини:
— Спасибо тебе Соколик, за усердную службу. Не забуду! Обязательно отмечу твои старания! Более того: постараюсь, по мере моих сил, помочь тебе в деле сыска.
Но ты не расхолаживайся, рук не опускай. Большое дело ты поднял, последствия которого — представить пока невозможно!
Появятся новины — жду тебя без доклада и в любое время дня и ночи. Еще раз: спасибо тебе! Не в службу, а в дружбу: кликни мне воеводу, а сам иди отдыхать. Заслужил! — Соколик неслышно притворил за собой дверь. Ольга вновь погрузилась в тягостные размышления. Через время, в дверь, стражники пропустили воеводу. Ольга кивнула ему на кресло, которое стояло перед её столом:
— Ну и что ты думаешь, обо всем этом, Деимр? И сама эта история, за версту дерьмом отдает и последствия от неё — предсказать очень трудно. Почти невозможно! — Демир запустил длань в густую бороду, поскреб подбородок:
— Мне трудно ответить на твой вопрос, Княгиня! Мало знаний. Не присутствовал я на всех разбирательствах по этому делу. Ты больше слышала, значит, больше знаешь. Сделай это за меня! Тогда и о последствиях, произошедших событий — вместе думать будем! — Ольга на мгновение задумалась и затем кивнула головой:
— Хорошо. Я тебе поведаю о том, как я вижу рождение этого дерьма, в которое мы без желания вляпались. Слушай! — Княгиня откинулась спиной на спинку кресла и прищурила очи:
— Ни для кого не секрет, что в племенах Караньских горцев, процветают отношения мужика с мужиком. На многие луны они уводят скот на горные
