Но Аманда постаралась взять себя в руки и убедить, что сейчас она слишком далеко от приличного общества, чтобы жить по его правилам. В государстве шла война, и все жили по законам военного времени, а в такой период все было иначе. Например, она знала, что многие девушки из деревень отправились вслед за отрядами сиу, чтобы быть…, как бы это сказать, их "военными женами". А если быть более честным, то удовлетворять физические потребности мужчин на фронте. В иные времена это бы посчитали распутством, но сейчас этих женщин чуть ли ни возносили в ранг богинь.
Возможно, когда-нибудь Аманда и пожалеет, что была так близка со своим врагом, но в бесплодной, суровой пустоши ты сам себе являешься врагом, если не идешь на компромисс. К тому же, вероятно, вскоре она умрет под саблей сасенара на поле брани, и там уже будет все равно, как она жила до этого. Аманде вдруг стало грустно. Ее взгляд снова скользнул по совершенному телу мужчины: гладкой спине, бугристым рукам, широким плечам. Да, скоро она умрет и никогда не узнает, что значит стать настоящей женщиной в руках такого мужчины. Подумав об этом, девушка тут же испугалась собственных мыслей. Что за бред она несет?
В этот момент, Йен, словно почувствовав, что за ним наблюдают, резко обернулся. Аманда тут же прикрыла глаза и притворилась спящей. Она долго лежала так, слушая шаги мужчины — он готовился к поездке, — а когда, наконец, изобразив пробуждение, зевнув и потянувшись, открыла глаз, то тут же столкнулась со смеющимся взглядом Йена. Этот взгляд сопровождал ее на протяжении всего дня, отчего щеки Аманды были краснее свеклы.
А сегодня утром она опять была поймана за рассматриванием Йена. Проснувшись, девушка обнаружила, что ее спутник лежит рядом к ней спиной, опять раздетый до панталон. Аманда хотела отвернуться и встать, но не смогла. Вид его широкой спины невольно приковал ее взгляд. Было что-то магическое в этом человеке, что словно магнит притягивало к нему. Ей нравился Ирвин, она даже любила его, но он не имел и малой доли той харизмы, что присутствовала в Макинтоше. Аманда ощущала себя глупым мотыльком, безотчетно летевшим на пламя. Он враг, сасенар, кричал ее разум, но сердце отказывалось его слушать. Об этом говорил жар, охватывающий ее тело, когда он так пристально смотрел на нее или случайно — или специально — касался девушки. Это было будто дурман. Может, легион во время посещения их дворца специально наделил Йена какой-то магией, чтобы противники подали перед ним только от одного его взгляда?
— Итак, к чему привел тебя телесный осмотр? — раздался озорной голос, и в одно мгновение мужчина обернулся к ней, поймав на "месте преступления".
Аманда вспыхнула и потупилась.
— Что интересного ты обнаружила, разглядывая меня? — в том же духе продолжал Йен.
Девушка сглотнула и чопорно фыркнула.
— Я вовсе тебя не рассматривала, — солгала она. — Я только что проснулась.
В глазах мужчины плясало веселье.
— Рассматривала, — лукаво протянул он. — И сейчас и тогда, у воды, подглядывая за мной.
Аманда прикусила губу, стараясь изо всех сил не покраснеть до корней волос. Будь этот напыщенный тип настоящим рыцарем, он бы не стал развивать эту тему. Но чего ждать от зазнавшегося, высокомерного сасенара?
— Я слушаю твой вердикт, — продолжал настаивать Йен.
Аманда подавила в себе желание дать ему затрещину. Подняв на него надменный взгляд, девушка демонстративно оценивающе оглядела его.
— Ну, — деловито протянула она, — на твоем теле много шрамов.
— Верно.
Йен кивнул и, взяв ее руку в свою, приложил к своей груди в область одного из шрамов. Аманде показалось, что ее ладонь обожгло.
— Этот я получил во время сражения при Килфеноре два года тому назад. Этот, — он спустил ее ладонь вниз к животу, — на гальских холмах. Этот, — теперь рука девушки поползла вверх, медленно исследуя его крепкую грудь, поросшую темными волосами, — при освобождении Дансфорта. А вот этот, — пальцы девушки пробежались по затвердевшему соску, поднялись к шее и коснулись щетинистого подбородка с левой стороны, — в детстве, когда подрался с мальчишкой из-за игрушечного кораблика.
Его шутливый тон уже не смог успокоить ее взволнованную душу. Внутри Аманды что-то зажглось и вспыхнуло, ударив вниз живота.
— Ты воевал, — прошептала она и облизнула пересохшие губы.
— Да. Даже беспринципным шпионам ублюдочных сасенаров приходится сражаться, когда в мире идет война.
Девушка опомнилась, вырвала свою руку из его теплой ладони, повернулась и быстро встала.
— Нам пора, — произнесла она, словно это Аманда, а не Йен, стремилась быстрее добраться до Кинсейла.
Глядя сейчас в усыпанное звездами небо, девушка испытала невероятную тоску. Она скучала по дому; по своей уютной комнате и кровати, которая, возможно, еще хранила ее запах. По папе, славному доброму Ангусу Шоу, чьи нежные руки и ласковый взгляд она будет лелеять в сердце до самого конца. По сестрам, которые в скором времени должны уже встретиться. И по своей прежней беззаботной девичьей жизни, так жестоко прерванной войной. Теперь это казалось таким призрачным и далеким, словно случилось с ней много лет назад. Но Аманда сделала свой выбор сражаться за свободу родины и не намерена отступать. Теперь она лишь надеялась, что ее жизнь, как еще одна жертва, возложенная на алтарь победы, будет отдана не зря.
Шмыгнув носом и еще раз бросив быстрый взгляд на вечно унылые ландшафты пустоши, девушка повернулась к своей еде и стала свидетелем того,
