Март принес в прифронтовой Минск не только весну и бурное таяние снегов — по улицам гуляли ветры перемен. В ночь с первого на второе марта состоялось срочное совещание большевиков. На нем было принято решение создать в ближайшие дни Советы рабочих и солдатских депутатов.
Михайлов в течение дня второго марта посетил добрый десяток заводов и фабрик. Назавтра делегаты, представляющие рабочих и служащих, мобилизованных из центральных губерний России, избрали Совет предприятий комитета Земсоюза Западного фронта. Председателем исполкома, этого первого в Минске Совета, стал Михайлов.
Возбужденный и радостный, он шел поделиться новостями с возвратившимся из поездки по воинским частям Мясниковым.
— Миша!
Михайлов обернулся и увидел жену. Соня была встревожена. Она догнала его и тихо сказала:
— Ландер просил передать: полтора часа назад в город приехали представители Временного правительства Гучков и Щепкин. Карл Иванович очень обеспокоен их приездом.
— Этого надо было ждать! — Михайлов взял Соню под руку. — Идем к Мясникову...
Александр Федорович был дома. Обменявшись с Михайловым рукопожатием, он усадил гостей на диван и сразу же заговорил:
— Ну, Миша, и заваруха началась! Все бурлит, настоящий вулкан. Только что у меня были Любимов и Кнорин. Я поручил им не медля собрать инициативную группу. Надо прикинуть план дальнейших действий. Кстати, сегодня солдаты арестовали командующего войсками округа генерала Рауша. Каково?
— А ты знаешь о приезде в Минск гонцов Временного правительства Гучкова и Щепкина?
— Нет, — нахмурился Мясников. — Слетается воронье.
— Да, к власти сейчас отовсюду потянутся жадные руки эсеров и меньшевиков. Надо сделать все, чтобы не дать им убаюкать народ сладкими речами о свободе.
Часа через два все, кого Любимову и Кнорину удалось повидать, были в сборе. Соня вызвалась проверить, не привел ли кто-нибудь из них «хвоста», и посторожить на улице. Михайлов благодарно кивнул ей и попросил пришедших сказать, что им известно о событиях в городе. Доклады были короткими.
— Сегодня состоялось заседание Минской думы, — встал с листком бумаги Алимов. — Городской голова Хржонстовский сделал доклад на тему... — Алимов заглянул в листок: — «О положении переживаемого момента». Дума выразила соболезнование свергнутому царю. Хржонстовскому разрешено использовать любые средства для подавления революции в городе. Недавно закончилось экстренное совещание руководителей Земской управы, Городской думы и представителей от меньшевиков, эсеров и белорусских националистов. На этом совещании избран Временный комитет гражданских представителей. Гражданским комендантом города Минска назначен председатель Губернской земской управы Самойленко.
— Самойленко?! — воскликнул Антон Михайлович Крылов. — Я же помню, как этот господин в октябре четырнадцатого — он был тогда председателем Губернской земской управы — преподнес Николаю Второму хлеб-соль и заверял его, что минское земство счастливо жертвовать всем во славу царя и отечества. Ох, знаю я этого Самойленко — смесь хрена с редькой.
Все засмеялись.
— Нет, товарищи, — поднял руку Михайлов, — здесь не до смеха. Чуете, куда гнут эсеры и меньшевики? Они создают организационно-правовую основу своей власти. Посему предлагаю следующее. Первое. Постараться все наши организационные мероприятия провести настолько оперативно и гибко, чтобы представители буржуазных партий, а также гонцы Временного правительства не успели опомниться. — Тут Михайлов позволил себе улыбнуться. — По возможности даже заставить их поработать на нас. Второе. Вызвать в Минск нужное количество солдат-большевиков. Третье. Создать из числа солдат, рабочих и преданных им представителей молодежи милицию и не мешкая приступить к разоружению полиции и жандармерии. Кстати, кое-что в этом направлении нами уже предпринято. Наконец, завтра на общем собрании большевиков Минска избрать депутатов в Минский Совет. Необходимо в самые ближайшие дни по всему Западному фронту, всему белорусскому краю, во всех городах и селах избрать солдатские и крестьянские Советы. И последнее: завтра на собрании большевиков следует избрать Минский комитет партии большевиков. Я считаю, что председателем комитета должен стать Александр Федорович Мясников. — И, увидев растерянный взгляд Мясникова, добавил: — Не смотри, пожалуйста, так. Мы тебе доверяем и уверены, что ты справишься. Завтра постараемся убедить других членов партии.
Все предложения Михайлова были приняты. В доме кроме Мясникова остались только Михайлов и Алимов. Михайлов сел рядом с Алимовым на потертый кожаный диван и спросил:
— Откуда тебе известно о заседании Городской думы?
— У меня там есть свой человек.
— Я так и подумал, — кивнул Михайлов. — Надежный?
— Вполне.
— Держи его там. Нам сейчас очень важно знать о всех их замыслах. Как идет подготовка к разоружению полиции?
