Стоило мне появиться из-за его плеча, провалы глаз чудовища, что еще минуту назад было призракам леди, загорелись алым. Лучи света потянулись ко мне, и виконт грубо задвинул меня за спину.
– Как вы не понимаете! – прошипел он. – Пока вы за мной, она не нападает!
– Почему? – пискнула я.
Виконт не успел ответить, потому что чудовище атаковало.
Меня отбросило назад, сильно приложив затылком о трюмо. В голове зазвенело, а каюта подернулась темными мрачными тонами.
В этот же момент гигантский клубок шевелящихся щупалец покатился по полу, загробно воя. Когда я, нервно оглянувшись по сторонам, не обнаружила виконта, с запозданием поняла, что он там, внутри, под копошащимися щупальцами призрачного синеватого света.
Вскрикнув, я выбросила вперед руку, и с пальцев сорвался магический пульсар. Отдача в плечо впечатала меня в стену, а в следующий миг клубок из щупалец взвыл голосом виконта. На магический выстрел ушли все силы, в ушах зашумело, и я не сразу услышала рычание де Жерона:
– Леди Элизабет, черти драные! На чьей вы стороне?!
Понимая, что если бы мой магический резерв не был истощен, виконт бы погиб от заклинания, я ахнула, зажав рот ладонью, и в следующий миг бросилась вперед.
Де Жерон бился в смертельных объятиях чудовища, опутанный щупальцами, как клубком змей. За неимением оружия он рвал монстра руками, но на месте оторванных щупалец тут же отрастали новые, а отброшенные в сторону таяли в воздухе, не успевая осесть на пол.
Прежде чем осознала, что делаю, я ринулась на чудовище и со всего размаха ударила по клубку ладонью. Но щупальца, которые надежно стягивают виконта, расступились, пальцы провалились в синее, а я не устояла на ногах и полетела вниз.
Доски палубы подо мной разошлись, меня понесло в черную дыру. Сверху, издалека донесся крик:
– Элизабет!!
Виконт кричал что-то еще, но его слова заглушил злобный женский хохот.
Я забарахталась, забилась в воздухе, пытаясь удержаться налету, или хотя бы замедлить падение, но темнота вновь взорвалась издевательским хохотом, а я вспомнила, что магический запас иссяк, и я не смогу удержаться.
– Попалас-сь, – прошипело над ухом.
Я взмахнула руками, и синеватое призрачное лицо с провалами вместо глаз, проступившее в темноте, растаяло.
Леди подныривала под меня, взлетала сверху, заходила с разных боков и повторяла, как заклинание:
– Воровка. Воровка. Воровка!
– Попалась!
– Теперь мы одни!
– Хватит! – заорала я, не в силах выносить этот ужас, но мне в ответ снова захохотали.
– Теперь тебе некуда деться, – провыл женский голос. – Умри!
Каким-то животным чутьем вдруг поняла – падать осталось недолго. Я вот-вот упаду и разобьюсь.
Мысли побежали быстро, надеясь найти выход и остаться в живых. Как учила наставница, я сконцентрировала все внимание, всю силу воли, чтобы предугадать, откуда Вивьен Ру заговорит снова.
Не успела она проявиться в темноте, как я сделала рывок, и вцепилась в призрачное платье намертво. Призрак взвыл, начал вертеться, пытаясь вырваться, но я держала крепко.
В голове зашумело, в ушах запульсировало, показалось, вот-вот потеряю сознание, но падение все продолжалось.
Я отчаянно боролась, пока могла целую вечность. Но вскоре силы покинули меня, и разум стал погружаться в ту же тьму, что поглотила тело.
Но как только сознание померкло, оставаясь на призрачной границе между сном и явью, на смену ему пришло что-то новое, другое, совершенно неожиданное.
Свет ударил по глазам с такой силой, что я зажмурилась и замотала головой. А когда вновь открыла глаза, поняла, что стою на залитом солнцем поле, ветер треплет алые макушки амарантов, ноздри щекочет дивный сладкий запах. Я отнимаю ладони от лица, и оглядываюсь.
В следующий миг меня подхватывают на руки и начинают кружить, но я не пугаюсь, наоборот, визжу, как Диларион, когда его, дурачась, подкидывают в воздухе.
К моим губам прижимаются чьи-то губы, твердые, горячие… И до боли знакомые. Меня целуют по-хозяйски властно, безжалостно и вместе с тем невыразимо нежно. Я отвечаю на поцелуй, пока не задыхаюсь, не отстраняюсь. Вижу в лучах солнечного света лицо виконта де Жерона.
– Вивьен, – шепчет он. – Вивьен, любимая.
В груди теплеет от его слов, накрывает легкостью и весельем, словно внутри наперегонки носятся магические мотыльки, но все заканчивается, когда чувство вины и стыда обрушивается оглушающей лавиной .
Стоило мне закрыть лицо ладонями, все исчезло – солнце, луг, амаранты и жаркие объятия виконта.
