Другая, коренастая и суровая, которая запомнилась мне с церемонии Омовения в водах Съакса, столь же торжественно добавила:
– Его высочество должен удвоить Свадебный Дар.
Сердце екнуло, я ощутила себя жертвенной овцой редкой породы, которая стоит дороже других, но больше ничем не отличается. Я тут же возблагодарила богов за традиции Пустоши, которые предписывают покрывать лицо невесты вуалью и которые не дали окружающим увидеть смятение и даже отвращение на моем лице.
После нескольких лестничных пролетов и коридоров, которые из-за рисунка слились воедино, я почувствовала себя маленькой слабой жертвой, которую приносят в жертву для выигрышного хода.
Когда подумала, что путь к алтарю никогда не закончится, мы остановились.
– Сейчас вы будете спускаться по лестнице, леди. Сначала вы, а потом уже мы все. Когда останется семь ступеней до конца, остановитесь и стойте, не поднимая глаз. Его высочество приблизится к вам сам, после того, как преклонит перед вами левое колено. Затем, согласно традициям Черной Пустоши, вручит Свадебный Дар.
– Что значит, преклонит колено? – удивилась я. – Разве дочери Черной Пустоши не славятся смирением и покорностью, а также молчаливостью в присутствии мужчин?
– Безусловно, – согласилась наставлявшая меня женщина тоном, которым говорят с умственно отсталыми. – Но эта традиция берет свои корни из глубокой древности. В Золотой век говорили, что у женщины, не способной поставить мужчину на колени до свадьбы, нет шанса сделать это в самый роковой период после.
– Жаль, что сейчас не этот ваш… Золотой век, – не понимая, что со мной, сказала я.
Женщина понимающе улыбнулась и едва заметно кивнула.
– И нам жаль, принцесса, – сказала она. – Итак, что касается Свадебного Дара…
Договорить женщине не дал оглушительный писк. Над вмиг заахавшей и заприседавшей толпой пролетел Диларион, вопя так, словно я оставила его не на попечение камеристок, а в самом стане врага. Дракончик с размаху плюхнулся на плечо, дернув за локон и смяв фату.
Пока леди охали, я осторожно подхватила малыша в раскрытые лодочкой ладони. Самые смелые помогли расправить фату, после чего усадила питомца на плечо и порадовалась, что в такой ответственный для меня момент дракончик будет со мной.
– Итак, что касается Свадебного Дара, миледи, – делая вид, что ничего не произошло, пробормотала женщина. – Вам надлежит принять его…
– А если не приму? – нервно перебила я леди.
Та чуть пожевала губами и с достоинством ответила:
– Тогда его высочеству придется удвоить его.
– А если и тогда не приму?
Женщина нахмурилась и несколько раздраженно ответила:
– Тогда утроить… И так, пока не примете. Но это невидаль, миледи. Его высочество Карл Сварт Мудрый столь щедр, что вряд ли вам захочется…
– Я поняла, можете не продолжать, – перебила я женщину, и та оторопело замолчала. – Куда идти? К этой самой лестнице?
По толпе окружавших меня леди прошел взволнованный шепот, что "миледи нервничает перед свадьбой, что вполне нормально и не стоит усердствовать с наставлениями".
Меня подвели к повороту, за которым виднеются мраморные резные перила.
– Помните, леди, семь последних ступеней до конца, – с этим последним наставлением меня подтолкнули в спину, и я шагнула под ослепительный свет сияющих тысячами свечей люстр.
После полумрака коридора свет обрушился со всех сторон, нещадно и неожиданно, как водопад, вместе с громкой мелодией оркестра, которая оглушила и заставила почему-то думать, что я не иду, а парю над полом.
Прилагая усилия, чтобы не вцепиться в перила, я принялась медленно, шаг за шагом, спускаться по лестнице.
Через три ступени глаза привыкли к яркому свету, а мелодия перестала грозить сбить с ног. Окинув взглядом зал, ахнула от количества находящихся в нем людей.
Оказавшись под столькими взглядами одновременно, я ощутила, как перехватывает дыхание, а колени подкашиваются. Как при этом не только устояла на ногах, но и продолжила спускаться – осталось загадкой.
Еще через несколько ступеней разглядела красно-черный алтарь, к которому ведет красная дорожка.
Сглотнув, проследила взглядом алую полосу и увидела Черного принца, который застыл, словно изваяние, у подножия лестницы. По одну сторону принца стоит невысокий, но статный мужчина преклонных лет с седыми висками и убранными в низкий хвост волосами, по другую – виконт де Жерон.
Я опустила взгляд и спустилась еще на несколько ступеней, с отчаяньем понимая, что из-за света, музыки, всех этих взглядов, устремленных на меня, обязательно ошибусь с последними семью ступенями и все испорчу.
– Какая же ты глупая, Элизабет, – пробормотала я. – На что тебе истинное чутье? Ты все сделаешь как надо, и даже больше, как от тебя ждут.
