Волна жара, идущая снизу живота, смыла воспоминания о пронзившей тело боли, как смывает все вышедшая из берегов река. Я вновь воспарила над ложем, но вместо того, чтобы нестись в пропасть, взмыла к самым звездам, в самое сердце пронзительной тишины ночного неба.
Засыпая в объятиях Черного принца, я вдыхала его запах. Горьковатый и освежающий запах силы и власти, с едва уловимыми нотками химических реактивов. И чувствовала себя дома.
Глава 13
Что-то теплое мазнуло по щеке и через секунду мир окрасился в красный. Зажмурившись и помотав головой, я перевернулась на другой бок и натянула одеяло на голову, спасаясь от солнечного света.
Спустя несколько секунд поняла, что заснуть больше не удастся. Открыв глаза, я потянулась и охнула от саднящей и тянущей боли внизу и сразу вспомнила вчерашний день, а также… ночь.
Я осторожно села на ложе, прислушиваясь к своим ощущениям и с изумлением обнаружила, что простыни, которые еще вчера были черными, стали белыми. Взволнованно проведя пальцами по груди, обнаружила на себе ночную рубашку.
– Мягкая, почти невесомая и… целая, – пробормотала я, разглядывая себя.
Вспомнив, как та, что была ночью, с треском превратилась в обрывки в руках принца, я покраснела.
– Муж, – сказала я тихо, словно пробовала непривычное слово на вкус. – Карл.
Губы сами собой расползлись в улыбке, а перед глазами возникло лицо мужа. В моих мыслях он тоже улыбнулся мне, отчего я покраснела.
Внизу слабо дернуло, но я уже поняла, что больнее не будет. Смяв край новой ночной рубашки, выбралась из постели и направилась в купальню.
Стоило сделать несколько шагов, как дверь, ведущая в гостиную, распахнулась, но за ней никого не оказалось. Я нахмурилась, думая, как это может быть. В этот момент из-за отрытой двери вылетел Диларион и спикировал мне на плечо.
Дракончик радостно завопил, соскучившись за ночь, а я осторожно заглянула в гостиную. Убедившись, что там нет моих камеристок, я облегченно вздохнула. Бросив красноречивый взгляд на пустой столик, который вчера был заставлен фруктами и сладостями, я укоризненно сказала дракончику:
– Я так понимаю, кто-то сегодня остается без завтрака, а хорошо бы, и без обеда.
Диларион слабо пискнул, и я строго проворила:
– Нет, это вовсе не я. Умираю, до того голодна.
Я прошла в омывальную, где обнаружила полную ванну воды. Пар над поверхностью говорит, что вода горячая, а значит, набрали недавно. Решив уточнить позже, как это проделали, не разбудив меня, я мигом стянула ночную рубашку и погрузилась в горячую ароматную воду. Дракончик прыгнул следом, подняв фонтан брызг и принялся плескаться, как щенок в жаркий день. В другой раз я бы попросила его не безобразничать, но сейчас лишь откинула голову назад и блаженно смежила веки.
Понежившись в теплой ароматной воде еще несколько минут, с сожалением принялась за водные процедуры.
– Ты считаешь, мне стоит постучаться в его опочивальню? – спросила я дракончика, перешагивая через бортик. – Или войти без стука, как он в мою?
При воспоминании о муже вновь ощутила, как краснеют щеки, а дыхание перехватило от робости.
– Мне бы только увидеть его, – пробормотала я. – И я сразу пойму, доволен ли он… мной.
Диларион взлетел к самому потолку и снова плюхнулся в ванну, обдав меня столпом воды.
Я задумчиво выжала полотенце и, не зная, что с ним делать, положила на край раковины, чтобы взять новое. Насухо вытершись, закуталась в пушистый банный халат и вернулась в опочивальню.
– Доброе утро, принцесса! – громогласно поприветствовала меня Рамина, приседая в книксене.
Я слегка потерла ухо и улыбнулась девушке, поприветствовав ее.
– Вам понравилась ванна? – спросила камеристка, улыбаясь при этом так многозначительно, словно спрашивала о другом.
Не дожидаясь ответа, Рамина затараторила:
– Я сама собирала эльфарские розы на рассвете, чтобы заварить их бутоны по специальному рецепту и добавить в вашу ванну, принцесса! Вы чувствуете бодрость и силу, принцесса? И, готова побиться об заклад, вы совсем больше не чувствуете боли!
– Боли? – недоуменно переспросила я и, вспомнив саднящую, тянущую боль внизу, что ощущала сразу после пробуждения, покраснела.
Рамина просияла.
– Вы совсем забыли о ней, верно, принцесса? Для меня нет лучшей награды!
– Спасибо, Рамина, – поблагодарила я и удивленно заморгала, глядя, как по румяным щекам камеристки хлынули потоки слез.
