потрясла головой.
В тот же миг окружающий мир с развалинами крепости, заливными лугами и покрытыми лесами горами Эльфарии вместе с лагерем, гвардейцами и даже Диларионом исчез. Вместо него возникли нежно-зеленые, словно выточенные из нефрита и малахита, стены, которые уносятся ввысь и заканчиваются небом.
Вместо поросли мха и травы под ногами образовался прозрачный пол с вкраплениями светящихся кристаллов, а под полом – черная дыра пропасти. Ушей коснулась самая нежная и ритмичная из мелодий, что мне доводилось слышать. Мимо одна за другой, понеслись в танце пары. Яркие, переливающиеся в лучах волшебного света платья дам показались похожи на оперение драгоценных птиц, какие встречаются лишь в старинных легендах и сказках.
Бледные надменные лица с тонкими аристократичными чертами, волосы цвета платины и латуни, длинные руки и ноги, статные спины в сверкающих мундирах…
Отметив безукоризненную красоту танцующих, я ахнула, разглядев их уши: длинные, острые, вытянутые, но при этом создавалось ощущение, что совершенно уместные и гармоничные. Словно только такие уши могут быть у этих волшебных существ, каждый жест которых исполнен изящества и благородства.
Где-то вдалеке запищал Диларион, выругался усатый гвардеец и второй поддержал его. Схватившись за зашедшееся в бешенном ритме сердце, я стала отступать к стене, но когда уперлась спиной, провалилась и стала падать, потому что стена поддалась, словно я призрак.
Чьи-то крепкие руки встряхнули, приводя в себя, и я поняла, что меня держат. Лица обоих гвардейцев выглядели испуганными.
– Что ж вы, леди! – укоризненно воскликнул один из них. – Так и упасть недолго!
Я растерянно оглянулась и поняла, что если б гвардеец не подхватил, я бы перевалилась через стену.
Дракончик забил крыльями на плече и испуганно завопил.
– Они реальны, – прошептала я, хлопая ресницами. – Это не сказки.
– Кто, принцесса? – с опаской уточнил гвардеец.
– Эльфы, – тихо сказала я, и лица у обоих вытянулись.
– Может, пойдем отсюда, принцесса, а? – спросил усатый гвардеец. – От греха подальше?
Диларион снова завопил, а я вновь ощутила, как тело сотрясла дрожь.
– Нет уж, – невпопад ответила я, почему-то обращаясь к дракончику. – Больше никаких привязок. Идем отсюда.
Гвардейцы обеспокоенно переглянулись, думая, что не вижу этого и одновременно выдохнули.
Глава 20
Мы спустились по пологому холму и устремились к лесу, в котором растут огромные деревья, привлекшие мое внимание. Я погладила спинку питомца и подумала, что не зря именно он отреагировал на заряженное сильнейшей энергией место. Привязка на крови с магическими существами делается для роста и стабилизации магических способностей, и чем больше потенциал юного мага, тем более серьезного зверя ему выбирают. У студентов Школы при Ковене, а также студенток Института Благородных Волшебниц, у всех есть питомцы. Неясыти, лисы, кошки, даже хомяки.
Мне, как наследнице сразу двух магических домов, поскольку оба родителя были сильными магами, достался нетопырь, хотя в Ковене предлагали ящера: по возможности хранения магии и помощи в развитии магического потенциала ящер куда сильнее нетопыря. Беда ящера в том, что крылья у него маленькие, куцые, летает он плохо и мало, правда, бегает быстрее антилопы.
Нинель предлагали сделать привязку со степным фенеком, но подруга отказалась, решив поднакопить магический резерв настолько, чтобы возможной стала привязка с драконом-нетопырем, как у меня. И то, что для этого придется учиться год без питомца, который всегда поможет магической силой, и является своеобразным магическим хранилищем и защитой одновременно, подругу не остановило. С бесстрашием и усердием Нинель ринулась изучать сложные снадобья, заклинания, изготовление погодных составляющих и всего, что необходимо магу стихий. Но я видела, как бывает тяжело подруге.
– Зато через год стану сильнее и выберу одного из дядиных нетопырей! – заявляла она, когда я выражала сочувствие бледной, лежащей в постели, перегоревшей подруге. – Я уже присмотрела одну крошку-лапочку. Представляешь, глаза у нее розовые, а шкурка серенькая в рубиновых узорах. Чудо, а не крошка! К тому же, мы с тобой всегда в воздухе. Ну куда мне фенека?
Многие профессора института считали, что от фенека Нинель отказывается зря, но перед упрямством студентки только разводили руками.
– Или нетопырь, как у Элизабет, или вообще никто! – патетично заявляла Нинель, а мне призналась по секрету: – Я ведь ей уже имя придумала, Эльвиона, в честь твоей тети Эльвиры, правда, здорово? И Дилариону будет не так скучно. Дядя обещал подождать, никому не отдавать Эльвиону, какие бы деньги ни сулили!
