– Да понятно мне все, Сергей Сергеевич. Вы лучше решите, кто из ваших людей пойдет со мной, а кто останется в лагере, потому что идти в вылет хотя бы без минимальной наземной команды мне как-то не по себе. А вдруг надо будет опуститься и провести наземное обследование какого-нибудь объекта – ведь разные же в жизни могут случиться варианты.
– Пожалуй, – сказал тот, – лучше сделать так, чтобы с тобой отправилась та старая команда, с которой мы вместе ходили за штурмоносцем, только вместо меня пусть пойдет Бек. Но наземное обследование проводите только у самых многообещающих и срочных объектов, не надо останавливаться у каждого столба.
– Я надеюсь, что этот полет вообще обойдется без приземлений, и прошу людей только на крайний случай, если мы заметим что-то срочное. Например, еще нескольких иномирян, беспардонно уводимых местными к себе в плен, как они увели нас с прапорщиком Пихоцким. Ведь вы сами сказали, что на эту зону должно приходиться девяносто процентов провалившихся гостей и артефактов из иных миров. Кстати, вы уж извините, но с целью увеличения нашей общей безопасности я вооружу ребят магнитными ружьями из арсенала штурмоносца, а также прочими средствами защиты, связи и персонального обихода. Пусть приучаются, пока есть время, потому что потом его может и не оказаться.
– Понятно, Елизавета Дмитриевна, – кивнул этот синеглазый ловелас, который в моем обществе с каждым днем обтесывался все больше и больше. – Ничего не имею против подобной программы и хочу пожелать вам успехов в дальнейшей работе.
– Ну, – сказала я, – тогда я не буду долго мешкать и отправлюсь немедленно. Ротный комплекс связи передам Мастеру – держите связь через него. И всего вам наилучшего, Сергей Сергеевич.
Ася, она же Асель Субботина, она же «Матильда».
Мы, значит, с Митькой и Янкой гуляли по берегу. Димка сперва тоже собирался пойти с нами, но потом сказал, что у него какие-то дела. Он в последнее время все больше ходит с отцом Александром, чем с нами – правда, не зазнается, и иногда даже у него есть свободное время, и тогда мы немного играем. Но не сейчас. Свалились на наши головы эти дурацкие Гера и Артемида – и из-за них Димка теперь не может с нами погулять, потому что чем-то там занят. Но мы ничего, не гордые, погуляем и сами.
Еще вместе с нами гуляет Агния. В военной форме из той России, откуда сюда попала княжна Волконская – но при коротком мече и своем луке. Смешная. А еще она очень плохо говорит по-русски, значительно хуже, чем я на койне. Димка тогда все сделал качественно и не спешил, а Лилия (тоже мне – богиня-задавака), насовала ей в голову разных наших слов и они легли там как попало, в результате та говорит как таджик на рынке – твоя моя не понимай.
Но мы ее учим, и есть уже успехи, чего нельзя сказать о нас, в смысле обучения стрельбе из лука. Но мы все равно стараемся, потому что здесь это очень важно. Лук – это и возможность добыть себе пищу, и защита от нехороших людей, и знак статуса, который говорит, что это человек вольный и имеет право носить оружие. Тут у амазонок вообще считается, что если безоружный, то значит раб, поэтому теперь и у меня, и у Янки на талию надеты ремни с трофейными тевтонскими кинжалами, а у Митьки так и вовсе настоящий амазонский меч-акинак, точно такой же, как и у самой Агнии.
Носить меч и не уметь им пользоваться – это не дело, поэтому Агния еще учит Митьку фехтованию. Но тренируются они не на настоящих мечах, которые носят на поясе, а на выструганных из дерева палках с закругленными концами. Обычно при этих тренировках присутствует кто-то из взрослых – или сам капитан Серегин, или один из его сержантов. Но сегодня никого нет – наверное тоже все заняты делами из-за этих дурацких Геры с Артемидой.
Потом еще куда-то улетел штурмоносец – что там на самом деле было, мы не видели, а видели только то, что он поднялся высоко-высоко (совсем не так, как когда сегодня утром, когда на нас пытались напасть тевтоны) и полетел куда-то в сторону гор. Может, капитан Серегин там чего-то забыл, а теперь хочет забрать? Не знаю. Посмотрев, как пропадает в небе яркая точка, мы вернулись к своим делам – то есть Митька и Агния взялись за свои деревянные мечи, а мы с Янкой принялись дружно болеть за Митьку. Но получалось у нас плохо, в смысле Митька все время проигрывал. Это и неудивительно, потому что Агния сказала, что она, когда была совсем маленькой, сперва взяла в руки учебный детский меч, а потом уже научилась хорошо ходить. Вот.
Потом к нам на берег пришла Анна Сергеевна, посмотрела, как эти двое смешно стучат своими палками, пыхтят и прыгают, а Митька время от времени еще и болезненно вскрикивает, когда Агния достает его кончиком своего «меча», делая довольно неприятный синяк. Будет потом Димке Колдуну работа сводить с него все эти «украшения», чтобы к завтрашнему утру он был снова как огурчик. Иногда Димку заменяет Лилия, но Митька ее стесняется – девчонка ведь, хоть и богиня. Анна Сергеевна посмотрела, как мы с Янкой болеем за Митьку, хмыкнула одобрительно и пошла на берег реки – туда, где старая ива широко раскинула свою крону над берегом с текучей водой, в тени которой было прохладно даже в самую сильную жару. Она у нас такая – как только чуть становится потеплее, так она сразу говорит, что устала выносить эту ужасную жару и духоту. А время было уже к обеду, и действительно становилось жарковато. Агния и Митька взмокли, но все равно продолжали свое «фехтование».
Тем временем Анна Сергеевна сняла кроссовки и опустила босые ноги в текущую воду почти по колено. Я знаю, что если так сделать, то жара почти не ощущается. И тут все и началось.
Оттуда, где сидела «богиня Анна», послышался ужасный шум и плеск, и она громко закричала. В это время мы с Янкой смотрели не на нее, а на Митьку с Агнией, а те, естественно, смотрели не по сторонам, а друг на друга. Посмотришь тут по сторонам, когда тебе по лбу может хорошенько прилететь концом деревянной палки.
