За границами снов

веков
думы спаяны, смешаны тени…

«Все равно, что меня не читают…»

Все равно, что меня не читают.
Я, иероглиф, коляску качу,
как чумной, на жаре и в пылище,
стертый грифель лелея в блокноте.

Возникаю в публичных местах,
не бывая там, не появляясь.
И не каюсь в поступках своих:
вот такая дурная натура.

Нету пользы и нету вреда,
нет угрозы и патриотизма,
как от розы, которую слой
целлофана не скрыл для продажи.

«Не» сплошные, короче, во мне.
Все равно, что меня не читают
те блажные, что произнесли
«Да» давно энтропии на ухо.

«Книга на завтра! Ее положу…»

Книга на завтра! Ее положу
себе под подушку, тайком предвкушая,
как этот автор меня увлечет,
как я верхушку яблони смысла
завтра пригну, обрывая плоды,
как въемся в суть, сплюнув косточки,
как погружусь, чтоб не всплыть;
дальше рассядется муть, и начнется…

Мучишь, как муравья в кулаке!
Хуже всего Твоя безнадега.
Тянется розовая фигня
слюнкой из жил обратной дорогой.

Поэза о застрелившемся граммофоне

Следователь, фотограф
и застрелившийся граммофон.
Лепетом безответным,
третьим лишним из раструба

томно дымок сочится.
Словно взывая к сочувствию,
скромно напоминая
о хозяйском отсутствии.

Так, граммофон – самоубийца!..
В черной шеллаковой щепе.
Там вон выроненная ручка,
кот ученый, штиблет на софе,

открытки, гильзы от пахитосок,
колпак, колода холостяка…
«Аиды» бравые отголоски.
Мода ломаться наверняка.

«Навестите хотя бы проездом…»

Навестите хотя бы проездом,
мадам Бовари, мои Бровары!
Зацените вокзал в три перрона,
плацдарм для вояжа в чужие края,

циферблат наверху, киоски,
парковку, набыченный мост…
Виноват, наблюдаю за вами
из-под липы, сухой и взвинченный.

Улыбнитесь же снисходительно,
освятив свидание это,
и обратно в купе удалитесь.
Никаких остановок тут нет.

«Зачем ты зачеркнул меня…»

Зачем ты зачеркнул меня,
как пустомелю, друг Платон?
Поставил крест, и тот нагнул
крестец мой и рамена вдруг.

Неужто будущее зрел
и верил в санкцию его?
Меня расплющив каблуком,
ты мир без граций предсказал.

С двумя клубниками во лбу
потекшими, заместо глаз,
Эдип, тунику завернув,
во мрак прошествовал давно.

И следом многие, Платон,
где автор сам, где персонаж…
За гор отроги, за любовь,
взывая твердым быть в беде.

«Посвящаю Гомеру и Пушкину…»

Посвящаю Гомеру и Пушкину
сии нескладушки. И кто
против нас с Пушкиным и Гомером?
Хорошо придумал хитрец Валера,
не подточит носа комар!
Заручился поддержкой, где надо,
паясничая и юродствуя в меру,
дразня гусей, в аорту макающих клюв.

Еще конфуз: Земля решительно плоская,
и всех, кто шествует гордо по ней,
видать далеко в шутовских колпаках…

Алеся Вяжевич г. Москва

Художник-иллюстратор. Выросла в городе Анапа, там же училась в школе искусств. С отличием окончила Академию архитектуры и искусств в Ростове-на-Дону по направлению «Костюмографика в дизайне». В данный момент учится в Москве на фотографа.

© Вяжевич Алеся, 2017

Участие в выставках:

– 2013 год: участие в VI Международной выставке эскизной графики и модной иллюстрации «Люди-звери».

– 2014 год: участие в XVI Международной выставке-конкурсе современного искусства «Российская неделя искусств»; I место в номинации «Классическая графика. Академический рисунок», II место в номинации «Живопись».

– 2015 год: участие в VII Международной выставке эскизной графики и модной иллюстрации «Стиль большого города».

– 2015 год: участие в XVII Международной выставке-конкурсе современного искусства «Российская неделя искусств»; II место в номинации «Авангардная композиция».

– 2016 год: персональная выставка (Ростов-на-Дону).

– другие международные и всероссийские выставки.

Из интервью с автором:

Среди моих работ много модной иллюстрации, однако, это не единственное направление в творчестве. Возможно, я до сих пор не нашла свое направление, да и не спешу с этим.

Безукоризненно следовать одному стилю для меня – скука, я люблю экспериментировать. Потому среди моих работ можно найти и академическую живопись, и разного направления и содержания иллюстрации, и гиперреализм и многое другое.