Илья Бондаренко
г. Тула
Публикации стихов в «Антологии Сетевой Поэзии» (2014) и «Антологии Живой Литературы» (2015), издательство «Скифия».
© Бондаренко Илья, 2017
Из интервью с автором:
Несоответствие
Ты не боишься другого человека лишь до тех пор, пока нет угрозы узнать через него себя.
Старик склонился над своей тарелкой и медленно хлебал щи. Куртка сковывала движения, но снять ее без посторонней помощи было бы тяжело, к тому же в помещении гуляли сквозняки. Уличная дверь постоянно хлопала и впускала новых посетителей. Очень опрятная старуха с окрашенными в темно-рыжий цвет волосами, добавив громкость радио, ерзала по полу шваброй. В середине зала она остановилась и заговорила с шедшей ей навстречу официанткой, примерно того же возраста. Разговаривая, она делала танцующие движения задом, перемещая вес. Старуха была худой, килограмм шестьдесят. Воздух пах печенкой, гречкой, картошкой на масле и хлоркой.
– Ну что с работой? – спросила жена.
– Все то же, – ответил муж.
Кто-то выкрикнул: «Капуста хорошая?»
И услышал ответ: «Да, все только утром приготовили».
– Ну так что будем делать? – спросила жена.
– Не знаю, – ответил муж. – То, что предлагают, мне не интересно.
Жена раскрыла лежащую рядом газету:
– Может, пойдешь хотя бы курьером? Это ведь несложно.
– Курьер это когда тебе дают конверт и говорят, – дурачок, вот тебе бумажка, беги, отдай вон тому дяде, он тебе рублик даст.
– Ну, много же работ разных, устройся кассиром, никуда ходить не надо.
– Кассир это когда тебе говорят: дурачок, сиди на стульчике, если придет дядя и даст тебе рублик, ты дашь ему бумажку.
– Ну, грузчиком тебе, наверное, тоже не понравится… может, экспедитором?
– Экспедитор это когда…
– Можешь не продолжать.
Старик вытер дрожащие губы, медленно поднялся и пошел к двери.
«Забыли, мужчина, забыли шапку», – закричали наперебой обе старухи.
Дед обернулся и лицо его выразило удивление оттого, что он такой растяпа, шапку не увидел на лавке.
«Как бы вы в такую метель без шапки, дедушка…» – заботливо тараторили старухи. Дед был так плох, что не смог поблагодарить их, он поднял шапку и, стуча по кафелю палкой, поковылял к двери.
Муж с сочувствием посмотрел в его сторону: «А ведь он наверняка исправно платит за квартиру, за электричество, все отчисления и тому подобное. А те, кому он платит, желают ему скорейшего отхода на тот свет, чтоб присвоить его пенсионные накопления. И даже его взрослые дети ждут не дождутся, пока он отмучается, чтобы освободилась квартира, да и вообще… Деду приходится ужинать в столовой, чтоб им не докучать. А в чем его вина? В том, что он работал? Он заработал себе такое положение каждодневным трудом».
– Ты что, заснул? – окликнула жена.
– Я могу пойти сторожем, – сказал муж. – Сторожем на кладбище.
– Иди уже хоть куда-нибудь, – раздраженно выдохнула она.
Ночь на кладбище не отличалась от ночи где-нибудь в другом месте. Непривычно было только то, что не разрешалось спать. График, как на большинстве вахт – сутки/трое. Мужу выдали фонарь, валенки и назначили обходить территорию Владыкинского кладбища. В последнее время там частенько промышляла местная голытьба. Охотники за цветными металлами распиливали нержавеющие ограды, кресты и все, что имело цену на приемных пунктах. Муж заступал на смену в ю утра, днем вероятность краж была минимальной, шли захоронения, бродили посетители, поэтому среди
