Робинзоны не только не уменьшили скорость своих лодок, но, напротив, помчались еще быстрее, освещая себе путь факелами, которыми лодки были снабжены в изобилии.
Мрачную картину представлял этот бег двух лодок, происходивший в совершенной тишине, прерываемой лишь громким дыханием запыхавшихся гребцов. Факелы, скользившие в темноте, придавали картине что-то фантастическое.
Плыли лодки довольно долго, и никто до сих пор не замечал ничего особенного.
Вдруг Ломи, правивший передней лодкой, коротко вскрикнул и указал на плывший по воде предмет.
Робен опустил фонарь к воде и с ужасом откинулся назад, увидев мертвое тело негра. На секунду вынырнула черная курчавая голова и снова скрылась в водовороте.
— Вперед, дети, вперед! — сказал он глухим голосом, надеясь, что госпожа Робен, лежавшая на дне лодки, не видела и не увидит плывшего мертвеца.
Через пятьсот метров послышалось какое-то странное щелканье зубами…
То стая кайманов терзала другой труп — труп кули, тоже уносимый волнами.
Пироги неслись, как стрелы, не обращая внимания на кайманов и на их ужасный пир.
Робинзоны, томимые тоскливым предчувствием, отчаянно налегали на весла.
Но вот при свете факелов они увидели возле берега какое-то светлое пятно.
Приблизившись, они разглядели премиленькую лодку, привязанную к дереву. Веревка, которой она была привязана, крепко натянулась и грозила оборваться.
Сомнений быть не могло. Лодка принадлежала Шарлю. Она была нагружена инструментами, оружием и провизией, но пассажиров в ней не было.
Робинзоны бегло взглянули на лодку и собрались было плыть дальше, как вдруг заметили, что оба берега реки затоплены и превратились в сплошное озеро.
В это время на левом берегу послышались отчаянные крики, и затем грянул ружейный выстрел.
Глава VIII
Шарль и Андрэ из цивилизованного мира вдруг прямиком попали в дикую глушь.
Старая гвианская фея, словно рассердившись на них за продолжительное отсутствие, громоздила на их пути засаду за засадой.
Но наши путешественники не разнежились и не ослабли от десятимесячного пребывания в большом городе. Столкнувшись лицом к лицу с опасностями, они превратились в прежних стойких и сильных робинзонов.
— Это ли еще с нами бывало! — сказал беззаботно Шарль.
— Правда, — заметил Андрэ, тоже не утративший присутствия духа. — Скажи, пожалуйста, что это ты делаешь?
— Устраиваюсь поудобнее. Никто не знает, что может случиться. Советую и тебе сделать то же. Обувь стесняет ноги и в случае чего может помешать плыть. К черту ее! Разутому легче, тем более что ноги у меня, как у обезьяны — не чувствительны ни к чему.
— Это хорошая мысль, — сказал Андрэ и тоже разулся.
— Так. Хорошо. Вода прибывает довольно медленно, следовательно, мы еще успеем… Панталоны, по-моему, — тоже вещь лишняя: одно стеснение от них.
— Неужели ты?..
— Успокойся, дриадам не придется краснеть, я штанов не сниму, я только обрежу их до колен, так как они слишком длинны.
— Великолепно. Я сделаю то же самое.
— Сколько угодно. Сабля — вещь необходимая, ее я оставлю. Ах! Еще револьвер… Нет ли здесь воска? Есть. Очень хорошо.
— Зачем тебе воск?
— Неужели не догадываешься? Ведь нужно, чтобы револьвер в любую минуту мог выстрелить.
— Разумеется.
