смел и дерзок, чтобы напасть на таких людей, как Робен, его сыновья и их черные союзники?
Легкая паровая лодка, пыхтя, неслась по волнам Марони, а робинзоны жадно оглядывали берега, мимо которых проезжали. Робен сидел в задумчивости, из которой его вывел стон раненого. Валлон вышел наконец из беспамятства, в котором находился с тех самых пор, как Шарль и Андрэ перевязали ему рану. Он очень удивился, почувствовав себя живым, и выразил бесконечную благодарность своим спасителям. Шарль тихим голосом передал ему последовательно все важнейшие моменты драмы, происшедшей на прииске, как то: таинственное покушение на жизнь управляющего, пожар, наводнение и проч.
Управляющий прииском не мог говорить и выражал свои чувства лишь тем, что слабо пожимал руку юноши. Андрэ промыл ему рану и сделал новую перевязку, после чего Валлон почувствовал облегчение и вскоре заснул. Проспал он часа два и проснулся в лихорадке, хотя пока еще не особенно сильной. Андрэ дал ему большую дозу хинина.
Когда раненый проснулся и застонал, Робен вздрогнул. Его осенило, что между раной Валлона и пропажей лодок должна существовать связь.
Он подошел к раненому, не решаясь с ним заговорить. Тот, однако, догадался, чего от него хотят, и сделал головой знак.
— Можете вы меня слушать? — спросил Робен.
— Даже отвечать вам могу, — слабым, чуть слышным голосом проговорил раненый.
— Я боюсь вас утомить, так как ваше положение очень серьезно.
— Нет, мне теперь лучше, и мысли совершенно ясны. Говорите, пожалуйста.
— Нет ли у вас врагов или, по крайней мере, завистников? Не желал ли кто-нибудь вашей смерти?
— Напротив. Без меня прииск «Удача» не мог хорошо работать. Моим служащим была прямая выгода, чтобы я был жив.
— Вы не помните, при каких обстоятельствах вам нанесена была рана?
Валлон сделал усилие, чтобы припомнить, и слабым, прерывающимся голосом рассказал Робену о стачке рабочих, о таинственных звуках, слышанных ночью, о порче инструментов, о западнях, расставленных на прииске, и об ужасной смерти одного из десятников.
— Я убежден, — говорил раненый, — что тут замешаны похитители золота. Ночью без меня работали машины. Кто эти воры — совершенно не могу сказать. Я не видел на прииске ни одной посторонней души, за исключением нескольких индейцев, но и те лишь прошли мимо.
— Вы ничего особенного не заметили в этих индейцах?
— Ничего. Мое внимание привлек только старик громадного роста с белыми косматыми волосами и необыкновенным выражением лица. Он бродил по берегу реки и, в отличие от прочих краснокожих, никогда не пил водку. Но я видел его задолго до катастрофы, недели за две.
— Вы не устали говорить?
— Нет, ничего… Мне нужно вам еще сказать несколько слов, а то, может быть, завтра я уже не в силах буду говорить.
Вкратце описав свое дежурство под деревом панакоко, раненый продолжал:
— Я выстрелил в ту сторону, где мне привиделись чьи-то глаза, и услышал страшный крик. Затем на меня обрушилась как бы гора какого-то тела. Я ощутил чью-то холодную, липкую, скользкую кожу. Вес давившего меня странного существа равнялся, по крайней мере, весу четырех человек. Это ощущение длилось несколько секунд, затем я почувствовал сильнейший удар в грудь и лишился сознания, но не моментально, а так, что успел еще заметить, как какая-то длинная масса скользнула по лиане, свисавшей с ветки дерева до земли.
— И это… все?
— Все, — закончил раненый, изнемогая от сделанных усилий. — Больше я не знаю ничего. Чем бы все это ни кончилось, примите мою безграничную благодарность.
Робен собирался ответить ему несколькими теплыми словами, как вдруг на берегу, близ которого проплывала паровая лодка, послышались громкие крики и шум, а в лесу, который рос на берегу, показалась просека с несколькими индейскими хижинами.
Андрэ остановил лодку.
— Это индейцы-эмирильоны, — сказал Шарль. — Может быть, мы от них узнаем что-нибудь.
Он выпрыгнул из лодки на берег; за ним выскочили Робен и Андрэ.
— Эй, вы! Тише вы там, а то ничего не слышно! — крикнул Шарль двум индейцам, которые, достав себе откуда-то по жестяному ящику, изо всей мочи барабанили в них, стоя перед большой хижиной. — Что это вы так расшумелись?
— Мы отгоняем йолока, он умерщвляет у нас взрослых и детей.
— А! Это значит, что здесь эпидемия. Войдемте посмотрим, что у них там такое.
Все трое вошли в хижину.
Глава X
